"Элла Уорнер. Долгие раздумья" - читать интересную книгу автора

задержались на талии, огладили округлости бедер... И тут, к огромному
удовольствию Дикси, Феликс сжал их, приподнял ее и, прижимая к себе, понес к
кровати.

Опустив Дикси на широкое ложе, он растянулся рядом, целуя ее грудь и
одновременно пытаясь совладать с застежками пояса. В какой-то неуловимый для
Дикси момент Феликс приподнялся и взял ножку в белом чулке в руки. Он
расстегнул зажим и стал медленно стягивать белую паутинку, скатывая чулок и
целуя и лаская обнажающуюся кожу: внутреннюю сторону бедра, под коленкой,
икру, лодыжку, ступню. И второй чулок он снимал так же чувственно.

Дикси, загипнотизированная движениями рук Феликса, его дыханием на
коже, касанием губ, закрыла глаза и целиком отдалась прежде незнакомым
ощущениям. Наконец Феликс снял поясок и сдернул с нее кружевные трусики.

Теперь оба были полностью обнажены. Дикси замерла, и Феликс не заставил
ее ждать: он раздвинул ее ноги, поглаживая их так, что кончики пальцев едва
касались кожи. Затем склонился к самому интимному месту и принялся нежно
целовать его.

Дикси приподнялась на локтях и попыталась чуть отодвинуться от жалящих
и нестерпимо горячих касаний языка Феликса. Но тело ее, вместо того чтобы
отстраниться, выгнулось в сладострастном потягивании, и Дикси с
удовольствием прекратила борьбу. Ощущения затопили ее, поглотили целиком.

Она стонала и извивалась в сладостной неге, она совершенно потеряла
контроль над собой. И вдруг в какой-то из проблесков сознания Дикси, поняв,
что не в силах вынести большего наслаждения, вцепилась Феликсу в волосы и
подняла его голову.

Феликс подсунул руки под бедра Дикси, приподнял, и она ощутила, как
весь он устремился вперед, наполняя ее восхитительной твердостью, что,
конечно, было созвучно ее дикому, страстному призыву, который, словно
огромный тяжелый маятник, раскачивал и распалял ее изнутри.

Слезы хлынули из глаз Дикси, она прикусила запястье и, когда
почувствовала боль, которую причинила себе укусом, простонала:

- Да! Да, Феликс!

- Да! - эхом откликнулся он и поцеловал ее мокрые от слез глаза.

Их мышцы дрожали в блаженном напряжении, в их голосах слышалось
ликование:

- Моя... - шептал Феликс, - моя... жена...

- Мой! - стонала Дикси. - Мой! Мой! Только мой!

-