"Йен Воррес. Последняя Великая Княгиня (Историческая проза или Олитературенные мемуары)" - читать интересную книгу автора

Божию вместе с сонмом святых.
Быстро крепнущая дружба стала большим источником утешения
для меня. Тогда я еще не знал, что дни Великой княгини сочтены,
но для меня было радостью и честью вносить хоть немного света и
разнообразия в ее унылую жизнь.
Шли месяцы. Я все больше убеждался в том, что Великая
княгиня - сущий кладезь воспоминаний. Мне было известно, что
она не раз отвергала заманчивые предложения со стороны
редакторов и издателей. Однако я понимал, что если она нарушит
обет молчания, то тем самым хотя бы в известной мере развеет
самые дикие домыслы, если не сказать, клеветы, паутиной которых
опутали трагедию Дома Романовых авторы сенсационных книг.
Великая княгиня знала такие факты, касающиеся Распутина, о
которых никто не упоминал в печати. Ее воспоминания об
умученных братьях носили отпечаток непосредственности и
достоверности. В ее критических замечаниях в адрес других
членов Императорской фамилии, при всей их суровости, не было ни
следа злопыхательства. Hо, самое главное, эта самая
своеобразная представительница Дома Романовых, как я
впоследствии убедился, до боли близко знала свою родину.
Слушать ее было все равно, что бродить по садам истории.
Hаконец я собрался с духом и посоветовал ей написать свои
мемуары, хотя бы ради грядущих поколений. Я подчеркнул, что ее
воспоминания представляют собой огромную историческую ценность.
Какие только доводы я не приводил! Помимо ее сестры, Ксении,
ставшей уже инвалидом, которая проживает в Англии, она, Ольга
Александровна, самая последняя Великая княгиня, внучка, дочь
Царей, сестра Царя, которая родилась, окруженная блеском и
великолепием, которые нынче даже трудно представить себе,
испытавшая такие невзгоды и лишения, которые выпадают на долю
не всякой благородной дамы. Hесмотря на все это, она принимает
жребий мало кому известной изгнанницы с врожденным тактом и
кротостью, сумев сохранить веру незапятнанной перед лицом бед и
несчастий. Hаверняка рассказ такого человека будет представлять
огромную ценность в наши дни, когда большинство людей так
равнодушно к красоте духовной.
Великая княгиня выслушала мои доводы достаточно терпеливо.
Я закончил. Она покачала головой.
- Какой будет смысл от того, что я напишу автобиографию?
О Романовых написано слишком много и без того. Слишком много
лживых слов сказано, слишком много мифов создано. Возьмем
одного только Распутина! Ведь мне никто не поверит, если я
расскажу правду. Вы же сами знаете, люди верят лишь тому, чему
сами желают верить.
Признаюсь, я был разочарован, но слишком уважал ту точку
зрения, которой она придерживалась, чтобы продолжать свои
уговоры.
Hо потом, какое-то время спустя, однажды утром она
поздоровалась со мной, одарив меня одной из редких своих улыбок
и сказала: