"Алан Уотс. Путь освобождения" - читать интересную книгу автора

избежать.
Если подобные ответы на практике не помогают, это значит, что помочь
человеку невозможно. Каждое лекарство от страдания подобно изменению
положения тела спящего на твердой кровати. Каждый успех в управлении
окружающей средой делает ее еще более неуправляемой. Однако тщетность
подобных размышлений позволяет сделать по крайней мере два важных вывода.
Первый состоит в том, что, если бы мы не пытались помочь себе, мы никогда бы
не узнали, насколько мы беспомощны. Только задавая вопросы, мы начинаем
понимать пределы, а значит, и возможности человеческого разума. Второй
важный вывод состоит в том, что, когда мы в конце концов постигаем глубину
своей беспомощности, мы обретаем покой. Нам ничего не остается делать, как
потерять себя, сдаться, принести себя в жертву.
Возможно, эти рассуждения проливают свет на буддистское учение о
Пустоте, которое гласит, что в действительности все пусто и тщетно. Ведь
если я всеми силами пытаюсь избавиться от конфликта, который по существу
обусловлен моим желанием от него избавиться; если, по-другому, сама
структура моей личности, мое эго, является попыткой сделать невозможное,
тогда я есть сама тщетность и пустота до глубины души. Я есть чесотка,
которой не о что почесаться. Эта неспособность делает чесотку еще сильнее,
потому что чесотка - это и есть желание почесаться!
Поэтому дзэн пытается донести до нас ясное осознание замкнутости,
беспомощности и тщетности ситуации, в которой мы находимся; само стремление
достичь гармонии в которой является источником конфликта и в то же время
составляет самую суть нашего желания жить. Дзэн был бы мазохистским учением
о полной безысходности, если бы не одно весьма любопытное и на первый взгляд
парадоксальное последствие. Когда нам становится ясно вне всяких сомнений,
что чесотку нельзя почесать, она прекращает чесаться. Когда мы постигаем,
что наше желание вовлекает нас в движение по замкнутому кругу, оно
прекращается само по себе. Однако это может случиться лишь в том случае,
когда мы яснее ясного видим, что никак не можем его прекратить.
Попытка вынудить себя делать или не делать что-либо подразумевает,
конечно же, разделение ума на две части, внутренний дуализм, который
парализует наши действия. Поэтому утверждение о том, что все вещи суть Одно
и Одно суть все вещи, выражает конец этого разделения, постижение
изначального единства и независимости ума. В чем-то оно похоже на
приобретение умения делать какое-то движение - когда вы намереваетесь его
сделать и неожиданно для вас оно получается, хотя все попытки добиться этого
раньше не приводили к успеху. Переживания такого рода достаточно ярки,
однако описать их практически невозможно.
Не следует забывать, что такое переживание единства возникает из
состояния полной безысходности. В дзэн эту безысходность уподобляют попыткам
комара укусить железного быка. Вот еще один стих из "Дзэнрин Кусю":
Чтобы порезвиться в Великой Пустоте, Железный бык должен вспотеть.
Но как железный бык может вспотеть? Этот вопрос ничем не отличается от
вопроса: "Как мне избежать конфликта?" или "Как мне ухватить свою руку этой
же самой рукой?".
В ярком осознании безвыходности мы понимаем, что наше эго полностью
бессильно что-либо сделать, и постигаем, что - как бы то ни было - жизнь
продолжается. "Я стою или сижу. Я одеваюсь или ем... Ветер шевелит ветви
деревьев, а издали доносится шум машин". Когда мое повседневное "я"