"Алан Уоттс. Остров колдуна" - читать интересную книгу автора

Сперва Рамон поднимет их патриотический дух, затем заговорит о выгоде, а
потом - о женщинах.
Асир уже не раз слышал всю эту чушь, которая всегда заканчивалась одним
и тем же.
Смертью для других, и богатством и развлечениями - для них самих. Торн
не мог себе даже представить, что их может ждать неудача.
А даже если и ждала! Он, в отличие от Рамона, не боялся смерти. Позор -
иное дело. Если он опозорится, то его не пустят в залы предков, где все
асиры пируют за столом Имира. Вот позора Торн боялся. Но его легко избежать.
Для этого надо всего лишь смело посмотреть в глаза смерти, когда она придет.
А может, даже плюнуть в ее сторону - пускай захлебнется!

* * *

Когда люди углубились в лес, из укрытия вышел Охотник. Двигался он
быстро и бесшумно, не издавая ни единого звука. Однако морской левиафан
каким-то образом учуял его. Ящер попытался приподнять голову, но это ему не
удалось. Тогда он снова застонал. Странно, но в голосе этого гиганта можно
было расслышать чуждые для него нотки. Нотки страха.
Охотник застыл неподалеку и внимательно осмотрел рептилию. Будь она
здорова, он не преминул бы убить ее. Но эта...
Нет!
Охотник убивал только самых сильных. Такова уж была его природа. Само
преследование жертв, их постепенное запугивание - вот что доставляло ему
удовольствие. Ну, и конечно же, трепещущая плоть, которую он пожирал,
запивая теплой кровью. Охотник не ел падали, не ел мертвого мяса. Он добывал
себе пропитание сам. Немного постояв, Охотник бросился в погоню.
Медленно и верно стигийцы углублялись в лес, следуя за высоким асиром.
Торн уверенно вел за собой жалкую и дрожащую кучку людей. Ему было смешно
смотреть на этих трясущихся червей. Боятся собственной тени! Даже Рамон - и
тот шел в центре колонны, окруженный со всех сторон живым щитом. Варвар
только усмехнулся и ускорил шаг.
Рамон с наслаждением впитывал впечатления от этого странного леса. Ряд
за рядом высились деревья различных пород, будто кто-то их так высадил, а
затем бережно растил и культивировал. Извращенный разум стигийца хватался за
все необычное, что попадалось на его пути. А затем... Забывал.
Рамон не любил постоянства и рутины. И именно потому все те, кого он
использовал, обещая им богатство и славу, в конце концов погибали. Эти люди
просто не понимали, что их судьба ни капли не волнует стигийца.
Его работа, во многом топорная, была рассчитана на получение
сиюминутной выгоды. А после он бежал прочь, с головой окунаясь в пучину
новых приключений. Его же сообщники и подельщики оставались на месте,
цепляясь за богатства, которые они заполучили ценой убийств и грабежей.
Но с уходом Рамона пропадал и тот ореол таинственности, что он
привносил в свои действия. И тогда все становилось на свои места. Бандиты
оказывались заурядными бандитами, убийцы - просто убийцами, и все они в
итоге получали по заслугам.
Лишь изредка бывший жрец испытывал животный страх. Это случалось тогда,
когда он видел себя в заточении. Долгие годы, проведенные в жреческой
крипте, отложили свой отпечаток на этого человека. Более всего на свете