"Алан Уоттс. Остров колдуна" - читать интересную книгу автора

Руки зембабвийца стали похожи на виноградные грозди (настолько их облепили
крылатые крысы). Он двигался все медленнее и медленнее. Мускулы его натужно
ныли, и негр решился бросить один из топоров. Он поудобнее перехватил второй
обеими ладонями и снова врубился в крылатую стаю. Однако эта уступка
усталости не осталось незамеченной. Твари усилили натиск и попытались
задавить гиганта количеством. Мкванга продолжал рычать, пуская пену, но его
ярость пропала втуне. Крысы облепили человека со всех сторон, и вскорости
вечно смеющийся зембабвиец полетел вниз.
Конан остался один.
Он уже понял, что рано или поздно отправится вслед за своими
товарищами, однако сдаваться не собирался. Скорее, наоборот. Осознание того,
что это его последний бой, придавало киммерийцу дополнительные силы.
Тебе не будет стыдно за своего сына, владыка Кром! - громко закричал
варвар, рассекая десятки крыс за раз.
- Прими и этих, Кром! - рычал Конан, нанося новый удар. Он потерял счет
времени, продолжая выкрикивать гневные фразы в ярости битвы.
Раз за разом, посвящая убитых своему богу, варвар уменьшал их
количество. Но неизбежное не миновало и его. Когда живых крыс осталось
намного меньше, чем мертвых, одна из этих тварей схватила камень и,
поднявшись повыше, сбросила его вниз, на врага.
Удар в спину заставил потерявшего равновесие варвара пошатнуться и,
утратив точку опоры, он полетел вниз, вслед за своими товарищами. Крыланы
продолжали виться неподалеку, и киммериец своими огромными руками успел
схватить еще с десяток крыс, которых он тут же раздавил, прижав к могучей
груди.
- И этих тоже... - успел прошептать варвар, прежде чем сознание
покинуло его.

Глава Восьмая

Охотник не спешил. Он выжидал, понимая, что терпение жертв имеет свой
предел. И когда их ужас достигнет апогея, он наконец явит им свой лик.
Рамон не сказал остальным, что монстр наверняка утащит кого-нибудь из
них. Впрочем, его это и не волновало. Подумаешь, одним человечком на земле
станет меньше! Мало ли еще их народится. Главное, чтобы тварь не перепутала
в темноте и не схватила его. Вот что будет самым обидным. Даже не то, что он
попадется в собственную ловушку, а то, что тогда ценой его драгоценной жизни
смогут спастись остальные...
Длинный упругий язык мелькнул в воздухе, опутывая грудь одного из
солдат, и стал утягивать того назад.
- Торн, руби! - приказал стигиец, и могучий асир опустил свою
чудовищную секиру на длинный отросток, перерубая одновременно и шею воина.
Но на это никто не обратил внимания.
Рамон тут же рассек нужную веревку, и заостренный кол вошел в живот
Охотника. Чудовище утробно заревело, и в этот момент на поле вернулись
уродливые гиены.
- Бежим! - крикнул Рамон, который углядел шанс вырваться с проклятой
равнины.
Первым помчался Торн. Следуя своему варварскому чутью, он выбрал нужное
направление и повел за собой остальных.