"Алан Уоттс. Остров колдуна" - читать интересную книгу автора

- Это же надо, кто нас посетил! - насмешливо бросил стигиец. - Ну,
наслаждайся! Созерцай!
И он громко рассмеялся.
После ванны, наполненной чистейшей родниковой водой, им захотелось
массажа и других плотских удовольствий. Но сколько Рамон ни представлял себе
туранских танцовщиц и шемитских массажисток, ничего у него не вышло.
- Ладно, потом разберемся, - буркнул помрачневший стигиец. Ему очень не
понравилось то, что его власть имеет ограничения.
Он представил себе роскошную трапезную, и они там и оказались.
Настроение сразу же поднялось.
- Угощайтесь, друзья мои! - громко воскликнул стигиец.
Торн с наслаждением принялся вкушать долгожданную пищу, а вот перед
пленником появились лишь кувшин с водой да краюха черствого хлеба. Как это
было ни унизительно, но он набросился на пищу.
- Вот, Торн, и такие твари смеют называть себя людьми! - с наигранным
возмущением воскликнул Рамон. - Ни манер, ни гордости...
Он отщипнул холеными пальцами кусочек цесарки, а затем отпил вина.
- Вот я, к примеру, тоже голоден. Но это вовсе не значит, что можно
позволить себе опустится до уровня свиньи.
Рамон продолжал разглагольствовать, пробуя разнообразные кушанья, коими
был уставлен весь стол.
- Увы, но мир, по большей части, населяют грубые и грязные людишки. Вот
как этот, например.
Стигиец бросил бедняге недоеденную кость, и тот принялся старательно ее
обгладывать.
- О чем и речь! - печально произнес Рамон. - Зато такие люди, как я,
рождаются раз в столетие. А может и реже. Я велик! Что, впрочем, осознаю в
полной мере. Так выпьем же за мою скромную персону и пожелаем ей, как
говорят в Кхитае, процветать еще тысячу лет!
Асир вскочил на ноги и поднял бокал. Вся эта клоунада изрядно забавляла
его, но он не показывал вида.
- За тебя, мой бог. Славься же и процветай три тысячи лет!
Рамон захохотал:
- Ты прав, друг мой! Три тысячи, а не одну. Три!
Они пили и ели до тех пор, пока не свалились без сил. Последним усилием
мысли стигиец перенес их в спальню. После этого они отключились.

* * *

Огромный кузнечный молот нещадно бил по голове, и Рамон застонал.
Распухшие веки никак не хотели раскрываться, а во рту пересохло, как во
время перехода по степи, когда у них совсем не было воды.
Наконец веки приподнялись, и стигиец увидел потолок. Однако тот тут же
куда-то уплыл, вызвав приступ тошноты.
А великан, лупивший молотом по голове, все не желал убираться прочь.
- Торн, - выдавил из себя стигиец, примерно спустя один колокол.
Очень нескоро варвар отозвался:
- А-а-а...
На большее его не хватило.
Рамон знал, что лучше всего сейчас могло помочь охлажденное вино. Вот