"Гарри Райт. Свидетель колдовства" - читать интересную книгу автора

согласен слушать его болтовню, а поскольку я любил с ним
поговорить, ему не хотелось терять собеседника. Я собирался на
свой страх и риск проникнуть в эти края и собрать коллекцию
снимков для собственного удовольствия. Но когда я предложил ему
составить мне компанию, он категорически отказался.
- Мало того, что ты сам намерен делать глупости, -
проворчал он, - ты хочешь еще найти другого дурака, который
последует за тобой, но, - тут он хлопнул себя по груди, - не
считай этим дураком меня. Пойдем-ка лучше выпьем. Поскольку мне
не удалось уговорить Пипса, я решился идти один. Маленький
пароходик с группой сборщиков каучука доставил меня из Икнтоса
до реки Мороны. Отсюда я надеялся добраться до реки Поте и,
повернув на север, пересечь границу с экватором и выйти к
селению Самора, лежащему у подножия Кордильер.
Затем я намеревался пересечь на лодке пустынные и
опасные края и выйти к Мараньону у Понго де Мансериге -
последнее порожистое ущелье на реке Мараньоне, там, где река
Поте впадает в Верхний Мараньон. Но я никак не мог найти
проводника, согласного сопровождать меня по этому опасному
краю.
На счастье мне удалось нанять Габрио, индейца из
племени гуамбиза, который согласился проводить меня в соседние
с его племенем районы. Мы поднимались, вверх по притокам реки
сквозь густые джунгли, останавливаясь в индейских селениях, но
когда их жители узнавали от Габрио, что я хочу познакомиться с
приемами "медицины" одного из их великих бруджо, они встречали
меня подозрительно, а иногда и злобно. Белым здесь явно не
доверяли. Ненависть к ним, порожденная зверствами испанцев и
португальцев во время колониальных войн, не умирала на берегах
Мараньона.
Индейцы не имели почти никаких контактов с белыми..
Солдаты местного гарнизона были в большинстве своем индейцы и
негры, и от них я также не мог добиться ничего путного. К тому
времени, как мы повернули на юго-восток, спускаясь еще к одному
из притоков Мараньона, я был готов признать, что мой друг Пипс
Като был прав в одном: все мое предприятие бессмысленно. Я до
сих пор и в глаза не видел ни одного знахаря, хотя они
наверняка были в тех деревушках, где нам довелось побывать.
А теперь вдобавок у Габрио заболели зубы. Он жаловался
на зубную боль уже два дня, а когда я говорил ему, что я сам
зубной врач, он отрицательно мотал головой. Габрио был
маленьким высохшим человеком с узкими плечами, отвислым животом
и непропорционально большой головой, покрытой свалявшимися
прямыми волосами. В некотором смысле я купил Габрио у его
хозяина в лагере сборщиков каучука на реке Мараньоне, оставив
ему в "залог" до возвращения Габрио фотоаппарат и немного
пленки. Габрио нравился мне своей вечной улыбкой на морщинистом
лице, природным юмором и хорошим настроением.
Как бы то ни было, иметь рядом с собой дружелюбного
человека в этой варварски жестокой и вероломной стране - дар