"Гарри Райт. Свидетель колдовства" - читать интересную книгу автора

видимо объясняя, что я "белый доктор", и старик каждый раз
кивал головой. В его взгляде не было и следа профессиональной
зависти. Это было обдуманное согласие на присутствие коллеги по
профессии. Я знал, что присутствую на приеме у специалиста, и
приготовился внимательно наблюдать за его действиями.
Удивительные лечебные меры знахарей всегда привлекали меня.
Теперь я впервые получил редкую возможность лично наблюдать
весь курс лечения. Мне было дозволено занять "боковое кресло" и
присутствовать на приеме как заезжему врачу, пришедшему с
визитом к местному коллеге. Как покажут -дальнейшие события,
зубы у Габрио либо вовсе не болели, либо болезнь его была
неподвластна лучшим современным дантистам. Наблюдая за тем, как
местный представитель медицины готовится продемонстрировать
свое искусство, я в первый раз осознал, какое значение имеет
доверие пациента к врачу. Габрио безропотно подчинялся знахарю,
как бы ни были странны и чудовищны его действия. Можно назвать
это верой, хотя я предпочитаю другое слово - доверие, но, как
его ни называй, ясно, что здесь мы имеем дело с областью,
которую называем "психотерапией", или наукой врачевания психики
человека. Лихорадочный блеск глаз Габрио смягчился, когда
знахарь приступил к делу. У этого местного представителя
медицинской профессии были высокий для его соплеменников рост,
морщинистое лицо пожилого человека и острый, проницательный
взгляд. Он не стал тратить время на гигиенические формальности,
свойственные даже простейшей медицине. Он не вымыл рук, и, судя
по их виду, было сомнительно, чтобы он когда-либо в жизни
проделывал подобную предоперационную процедуру. О зубоврачебном
кресле, естественно, не могло быть и речи. Он просто уложил
Габрио на землю и сам сел на корточки, зажав голову "пациента"
между коленей. Габрио открыл рот с черными, пораженными
кариозом зубами. Придерживая голову одной рукой, знахарь
запустил вторую ему в рот, с силой разжимая челюсти
несчастного. Габрио застонал, но принял диагностические
действия знахаря как должное. Кроме рта, па лице Габрио,
казалось, осталась только пара молящих глаз, сходящихся над
перемычкой плоского носа. Двумя пальцами знахарь ощупал его
воспаленную десну и издал возглас удовлетворения, хотя я не
представляю себе, что он мог установить при таком
приблизительном осмотре. Мальчик - очевидно, ученик знахаря -
принес чашу с отвратительной на вид жидкостью. Знахарь
наклонился над нею, бормоча заклинания и продолжая смотреть на
Габрио гипнотическим взглядом. Его тело раскачивалось в унисон
с "молитвами". Вдруг знахарь схватил чащу и большими глотками
выпил ее содержимое. Я не удивился, когда его сразу же вырвало.
Старик - ему было не меньше 60 лет, а это немалый возраст для
индейца - сделал знак рукой, чтобы подали вторую чашу.
Процедура повторилась.
Я могу только строить предположения о том, что
достигалось этим приемом, действовавшим не на "пациента", а на
"врача". Однако несомненно, что все это каким-то образом