"Ричард Райт. Сын Америки" - читать интересную книгу автора Биггер чувствовал острую потребность скрыть нервное напряжение, все
сильнее овладевавшее им; если он не сумеет освободиться, оно одолеет его. Нужна была встряска, достаточно крепкая, чтобы отвлечь внимание и дать выход накопившейся энергии. Хорошо бы побегать. Или послушать танцевальную музыку. Или посмеяться, пошутить. Или почитать детективный журнал. Или сходить в кино. Или побыть с Бесси. Все утро он прятался за своей завесой равнодушия и злобно огрызался на все, что могло побудить его расстаться с ней. Но теперь он попался; мысль о налете на Блюма и стычка с Гэсом выманили его из прикрытия, и его самообладание исчезло. Вернуть уверенность можно было только действием, яростным и упорным, которое помогло бы забыть. Таков был ритм его жизни: от равнодушия к ярости; от рассеянной задумчивости к порывам напряженного желания; от покоя к гневным вспышкам - точно смена приливов и отливов, вызванная далекой невидимой силой. Эти внезапные переходы были ому так же необходимы, как пища. Он был похож на те странные растения, что распускаются днем и никнут ночью; но никто не видел ни солнца, под которым он расцветал, ни холодной ночной мглы, от которой он замирал и съеживался. Это было его собственное солнце и его собственная мгла, заключенные в нем самом. Он говорил об этой своей черте с оттенком мрачной хвастливости и гордился, когда ему самому приходилось страдать от нее. Такой уж он есть, говорил он; и ничего с этим не поделаешь, добавлял он, покачивая головой. Эта угрюмая неподвижность и следовавшая за ней бурная жажда действия были причиной тому, что Джек, Гэс и Джо ненавидели и боялись его не меньше, чем он сам себя ненавидел и боялся. - Куда пойдем? - спросил Джек. - Надоело торчать на одном месте. Они пошли к выходу. На пороге Биггер остановился и обвел биллиардную хмурым, враждебным взглядом, губы его решительно сжались. - Уходите? - спросил Док, не поворачивая головы. - Уходим, - сказал Биггер. - Мы еще вернемся, - сказал Джек. Они шли по улице, освещенной утренним солнцем. На перекрестках они останавливались, пропуская встречные машины: не из страха попасть под колеса, а просто потому, что некуда было спешить. Они дошли до Южного Парквэя, держа в зубах только что закуренные сигареты. - Мне в кино хочется, - сказал Биггер. - В "Рогале" опять идет "Торговец Хорн". Сейчас много старых картин показывают. - Сколько там стоит билет? - Двадцать центов. - Ладно. Пойдем посмотрим. Они прошли еще шесть кварталов, молча шагая рядом. Когда они очутились на углу Южного Парквэя и Сорок седьмой улицы, было ровно двенадцать. "Регаль" только что открылся. Биггер помешкал в вестибюле, разглядывая пестрые плакаты, а Джек отправился в кассу. Объявлены были две картины в один сеанс; плакаты к первой, "Ветренице", изображали белых мужчину и женщину, которые купались, нежились на пляже или танцевали в ночных клубах; на плакатах ко второй, "Торговец Хорн", чернокожие дикари плясали на фоне первобытных джунглей. Биггер обернулся и увидел за собой Джека. - Идем. Сейчас начало, - сказал Джек. |
|
|