"Инок Всеволод. Начальник тишины (Повесть-притча для потерявших надежду) " - читать интересную книгу автора

величать, сударь?
Гость, подняв свои большие печальные глаза на Власа, молчал. Тут Влас
впервые заметил, что исхудавшее лицо гостя все в ссадинах и кровоподтеках.
"Здорово они его били", - подумал Влас и с иронией в голосе обратился к
гостю:
- Ты что оглох? Культурные люди при встрече знакомятся. Чего молчишь?
- Я, - медленно и спокойно проговорил гость, - судия.
- Это что, кликуха такая?
- Нет. Я - твой судия, - так же спокойно и рассудительно ответил гость.
"Ну, все ясно, - мысленно подвел итог Влас, - этот парень - точно
сумасшедший. Теперь понятно, почему его менты не хотят здесь на постоянку
прописывать. Наверно, утром в закрытую дурку отвезут. А сюда он, видно,
случайно попал или с пересылкой. Ну, о спокойном сне можно и не помышлять.
Может, он маньяк какой, кто его знает. Нет, уж лучше совсем не спать".
В какой-то момент Власу стало жалко сокамерника, ведь больной человек.
Но он сразу же осек себя. Ницше учил презирать таких недочеловеков. И
все-таки Влас, то ли из жалости, то ли из приличия, то ли потому, что все
равно спать не хотелось, немного смущенно сказал гостю:
- Ну ладно, иди сюда, садись на мой "вертолет", а то ноги-то застудишь.
При этом Влас подвинулся на край "вертолета", освобождая место. Гость
подошел и послушно сел, поджав ступни босых ног под себя.
На Власа напало игривое настроение.
- Ну, так что ж, ты меня судить будешь?
После некоторой паузы гость кротко ответил:
- Буду.
- Прекрасно. Начнем-с. Суд открывается, господа присяжные заседатели.
Задавайте вопросы подсудимому.
Влас был уверен, что своим игривым тоном собьет гостя. Но тот поднял
печальные глаза на Власа и попросил:
- Пожалуйста, расскажите, как все было? - И так он просто это сказал, и
столько сочувствия было в его глазах, что Власу захотелось сейчас же все-все
про себя рассказать. Захотелось поплакаться, захотелось, чтобы хоть этот
дурачок его пожалел.
И Влас начал рассказывать свою жизнь. Говорил он часа два, пока,
наконец, не дошел до тех событий, которые привели его сюда, в камеру
смертников.
- Ну, и встретил я в конце концов настоящих, серьезных заказчиков, -
рассказывал Влас. - Вернее, они сами на меня вышли. Сразу задаток дали
большой. Бесплатно выдали хорошее оружие. И дело-то казалось беспроигрышным.
Как сейчас помню: подогнал я дворами "Жигуленок" к месту операции, оставил
его в подворотне. Огляделся, - никого. Четыре часа утра было, свежо, хорошо
на улице. Светало. Вышел я из подворотни. Вот и фирменный магазин на другой
стороне улицы, блестят витрины, внутри горит контрольное освещение. А
дальше, как в Военном училище на стрельбище, встал на колено, гранатомет на
плечо, прицелился, спустил курок. Граната прорезала утренний сумрак, и я уже
не слышал звона стекла, а только увидел, как все взметнулось на той стороне
улицы и стеклянные витрины заволок желтый дым, а мне в лицо ударила теплая
волна воздуха. От этого удара я очнулся и побежал к машине, и дворами
уехал... Ну, в общем, и все. Через месяц меня взяли. Кто-то заложил.
Больше Власу ничего не хотелось рассказывать, да и нужды не было, ведь