"Инок Всеволод. Начальник тишины (Повесть-притча для потерявших надежду) " - читать интересную книгу автора

буди десница моя".
Монашество - это инакобытие. Хотя, говоря шире, инакобытие - это не
только монашество, а вообще Христианство.


Глава двадцать первая.

Переговоры

С Киевской Влас поехал на Таганку, на свое любимое Болгарское подворье.
Когда он приехал, служба уже отошла, но храм не был закрыт. Помолившись,
купив свечей и оставив записочки у свечного ящика, Влас поехал домой. Там он
наскоро перекусил, взял "Молитвослов" и отправился к Василисе.
Василиса, как и вчера, с нетерпением ждала его. Поздоровавшись, Влас
сказал:
- Горячий сегодня день выдался.
- Случилось что-то?
- Как будто та история с Гостем получила свое продолжение.
- Гость опять приходил? - обрадовалась Василиса.
- Нет, не Гость... Похоже, с противоположного полюса приходили.
Объявился какой-то Фонд и еще Содружество, язык сломаешь названия
выговаривать, короче, сатанисты настоящие. Они за нами следят. Знают и про
меня, и про тебя, и про все ваше заведение. Кстати, как мамашу вашу зовут?
- Катя-Гретхен.
- Во-во, так мне и было сказано! - оживился Влас. - Сейчас Влад с ними
разбираться поехал. Посмотрим, что он навоюет. Живой бы остался...
Они помолчали.
- Нерадостные у меня предчувствия. Нехорошо это. Видно, вера у меня еще
очень слабая, - возобновил разговор Влас. - Знаешь, а я, пока в метро к тебе
ехал, еще одно стихотворение сочинил, под стать настроению.
- А говоришь, не поэт? - улыбнулась Василиса.
- Я не специально, честное слово. Само как-то получилось. Хорошо еще,
что у меня с собой ручка и записная книжка были. Прочитать?
- Конечно.
Влас полистал записную книжку, нашел нужную страницу и прочел:

Притча о самолетах
Синий ветер, пронзающий мглу,
бело-серая дымка земли,
самолет набирал высоту,
возвратиться не было сил.
Пели крылья железную песнь,
словно угли горели огни,
самолет оглянулся на жизнь,
как на город, мерцавший вдали.
А навстречу другой самолет
прорывался сквозь воск высоты.
Самолеты сошлись, как персты,
и продолжили вместе полет.
Они падали молча, как снег,