"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Возвращение свирепого Биллсона" - читать интересную книгу автора

обычай - по временам наезжать в Лондон. Флосси очень любит и уважает ее, но
не может пробить в ее обществе больше десяти-двенадцати минут. Мамаша
действует ей на нервы.
Я почувствовал горячую симпатию к будущей миссис Биллсон. Эта девушка,
по-моему, совсем не так глупа, как утверждает Акридж.
- И вот Флосси прибежала ко мне со слезами и стала умолять меня убрать
куда-нибудь ее мамашу. Я согласился, но поставил одно условие. Я потребовал,
чтобы Флосси разрешила Биллсону выступать в "Универсале". Девушка запрыгала
от радости. Вот что значит семейная нежность. Она так обрадовалась, что
сразу же дала свое разрешение и расцеловала меня в обе щеки. Остальное,
старина, тебе известно.
- О, да, остальное мне очень хорошо известно.
- Никогда, - торжественно сказал Акридж, - никогда в жизни я не
забуду, что ты сделал для меня сегодня, дорогой друг.
- Ладно, ладно. Не пройдет и недели, как ты возложишь на меня
какое-нибудь новое гнусное поручение.
- Но, старина...
- Когда состоится выступление Биллсона?
- Ровно через неделю. Надеюсь, ты не откажешься прийти посмотреть. Я
боюсь, что мои нервы не выдержат. Мне хочется, чтобы в этот день рядом со
мной находился добрый, отзывчивый друг.
- Непременно приду. Разреши мне угостить тебя обедом перед этим
роковым выступлением.
- Да, ты истинный друг! - сказал Акридж растроганно. - А вечером,
после выступления, я устрою банкет в твою честь. Ты запомнишь этот банкет на
всю жизнь! У меня будет куча денег, старина, куча денег.
- Да, если Биллсон выиграет. А если он будет побит?
- Побит? Он не может быть побит! Кто его побьет? Ты говоришь
нестерпимые глупости. Ведь ты сам видел его несколько дней тому назад.
Неужели он показался тебе слабым и хилым?
- Нет, напротив, он необыкновенный силач! - воскликнул я.
- Еще бы. По-моему, морской воздух благотворно повлиял на него и
сделал его еще сильнее. Не сомневаюсь, что он скоро станет мировым чемпионом
тяжелого веса.


IV

Никогда еще мне не приходилось бывать в "Универсале". Меня удивил этот
фешенебельный цирк. Какие изящные туалеты на дамах, какие безукоризненные
смокинги на джентльменах! В других цирках публика держится шумно и развязно.
Здесь же царит торжественная тишина, как в церкви.
Вот на арену вышел Свирепый Биллсон.
Действительно, внушительная внешность у этого морского чудовища.
Мускулы его вздувались, словно корабельные канаты. Он постригся, и голова
его стала щетинистой и шишковатой. Ни один благоразумный человек не полезет
драться с таким страшным гигантом.
Противник Биллсона, мистер Тодд, оказался довольно безобразным
субъектом. У него совсем не было лба, - волосы росли до самых бровей.
Публика явно сочувствовала Биллсону. Его встретили одобрительным ропотом. Он