"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Без замены штрафом" - читать интересную книгу автора

- О, да! - пробормотал я, стараясь улыбнуться.
- ...и мою тетю, - вздохнул профессор, точно с каждой минутой дела
шли все хуже и хуже.
- О, да! - пропел я, подходя ко второй развалине.
- Только сегодня утром они вспоминали вас, - вздохнул профессор,
теряя всякую надежду.
Пауза. Глаза обеих развалин устремлены на меня, как глаза призраков у
Эдгара По, и я чувствовал, как исчезает моя жизнерадостность.
- Я помню Оливера, - проскрипела первая руина. - Он был милым
ребенком. Как жаль! Как жаль!
Это было, по ее мнению, весьма тактичное выступление, чтобы подбодрить
молодого гостя.
- И я помню Оливера, - прошамкала вторая руина, смотря на меня так,
как судья смотрел на Сиппи. - Очень шаловливый мальчик! Он мучил мою кошку.
- У тети Джен прекрасная память, несмотря на ее 87 лет, - с печальной
гордостью шепнул профессор.
- Что ты говоришь там? - подозрительно спросила вторая развалина.
- Я сказал, что у вас прекрасная память, - всхлипнул профессор.
- Ага! - она опять грозно взглянула на меня. - Он гонял мою бедную
кошечку по саду и стрелял в нее из лука.
В этот момент из-под кушетки вылезла кошка и приблизилась ко мне. Я
нагнулся, чтобы почесать ей за ухом. Старуха испустила душераздирающий
вопль:
- Держите! Держите его!
Она бросилась вслед с удивительной для ее лет резвостью, подхватила
кошку и яростно посмотрела на меня.
- Я очень люблю кошек, - оправдывался я. Симпатии присутствующих были
явно не на моей стороне. В этот момент в комнату вошла девушка.
- Моя дочь Элоиза, - сказал профессор скорбно, точно это сообщение
причиняло ему боль.
Вам, вероятно, приходилось видеть лица, перед которыми вдруг
столбенеешь. Однажды, играя в гольф в Шотландии, я в отеле столкнулся с
дамой, как две капли воды похожей на мою тетю Агату. А в другой раз я
опрометью вылетел ночью из ресторана, потому что метрдотель был вылитый дяди
Перси.
Ну, так Элоиза Прингль была точной копией Гонории Глоссоп.
Не помню, рассказывал ли я вам о Гонории, дочери доктора Родрика
Глоссопа. Меня хотели на ней женить, и ее отцу пришло в голову, что я
интересный объект для экспериментов с пчелиным ядом. С тех пор при одном
воспоминании о Гонории я просыпаюсь в холодном поту.
- Как поживаете? - растерянно пробормотал я.
- Здравствуйте!
Даже и голос Гонории! Такой же властный, похожий на голос
укротительницы львов. Я попятился назад. Пронзительный визг огласил комнату.
За ним раздался вопль негодования. Я обернулся и увидел, что тетя Джен с
воплями лезет под кушетку, куда скрылась раздавленная мною кошка. Старуха
бросила на меня такой взгляд, что я почувствовал, что мои худшие
предположения начинают сбываться.
К счастью, в этот момент подали обед.
- Дживс, - говорил я вечером, - я человек не робкий, но чувствую,