"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Собрание сочинений Том 5. Дживс и Вустер" - читать интересную книгу автора

- Ах вот оно что, мальчишник. - Она рассмеялась - несколько громче, чем
хотелось бы, учитывая мое болезненное состояние; впрочем, тетушка моя - дама
своеобразная: от ее хохота штукатурка с потолка осыпается. - Да еще для
Виски-Воттла! Кто бы мог подумать! Ну, и как вел себя наш любитель тритонов?
- Разошелся - не остановить.
- Неужели даже спич произнес на этой вашей оргии?
- Произнес. Я сам удивился. Думал, будет краснеть, мямлить,
отнекиваться, однако ничего подобного. Мы выпили за его здоровье, он
поднимается, невозмутимый, как нашпигованный салом жареный фазан, - это
сравнение Анатоля, - и буквально завораживает нас своим красноречием.
- Надо полагать, еле на ногах держался?
- Напротив, был возмутительно трезв.
- Приятно слышать о такой перемене.
Мы мысленно перенеслись в тот летний день в ее имении в Вустершире,
когда Гасси, не упустивший случая нагрузиться выше ватерлинии, поздравлял
юных питомцев средней школы из Маркет-Снодсбери на церемонии вручения им
ежегодных наград.
Когда я берусь рассказывать о человеке, который уже фигурировал в моих
повествованиях, я вечно затрудняюсь: что именно о нем следует сообщить,
прежде чем приступить к самой истории. Этот вопрос требует всестороннего
рассмотрения. Вот, например, сейчас: если я буду считать, что моим
слушателям все известно о Гасси Финк-Ноттле, те, кого не было в нашей
компании в первый раз, мало что поймут. С другой стороны, если я для начала
попытаюсь изложить историю жизни моего героя томах эдак в десяти, слышавшие
меня раньше начнут давиться зевотой и роптать, дескать, знаем, переходи к
сути. По-моему, единственный выход - побыстрее оттараторить самое важное для
непосвященных и с извиняющейся улыбкой развести руками перед остальными - вы
уж, пожалуйста, потерпите минуту-другую, поболтайте о чем-нибудь забавном, я
мигом закруглюсь.
Так вот, вышеупомянутый Гасси- мой приятель: достигнув зрелого
возраста, он похоронил себя в деревенской глуши и посвятил все свое время
изучению тритонов, держал этих тварей в аквариуме и буквально не сводил с
них глаз, наблюдая за их повадками. Вы бы назвали его убежденным анахоретом-
может быть, вам знакомо это слово, - и попали бы в яблочко. Даже при самом
буйном воображении невозможно себе представить, что этот чудак не от мира
сего способен шептать нежные слова признания в розовое девичье ушко, дарить
обручальные кольца и покупать разрешение на венчание в церкви. Но Любовь
коварна. Увидев в один прекрасный день Мадлен Бассет, он втрескался в нее
как последний идиот, послал уединенную жизнь к чертям, бросился ухаживать за
Мадлен и после многочисленных злоключений добился взаимности, так что теперь
ему в скором времени предстоит натянуть клетчатые брюки, воткнуть в петлицу
гардению и прошествовать с этой мерзкой девицей к алтарю.
Я называю эту девицу мерзкой, потому что она и вправду омерзительна.
Вустеры славятся рыцарским отношением к женщине, но лицемерить мы не
способны. Вздорная, кислая, сентиментальная дурочка, без конца томно
закатывает глазки и сюсюкает, голова набита опилками, послушали бы вы, что
она несет о зайцах и звездах. Помнится, уверяла меня как-то раз, что на
самом деле зайцы - это гномы из свиты какой-то там феи, а звезды - ромашки,
растущие на небе у Господа. Чушь собачья, конечно. Никакие зайцы не гномы, а
звезды - не ромашки.