"Ричард Вудмен. Око флота " - читать интересную книгу автора

были окружены и захвачены. Приняв на борт призовые команды, взятые суда
отправились в Англию во главе с "Гипускоано", переименованным в "Принца
Уильяма" в честь герцога Кларенса, находившегося тогда при флоте в чине
мичмана. Тех из "купцов", что везли продовольствие, оставили при себе,
увеличивая количество провизии, предназначенной для снабжения Гибралтара.
Пятнадцатого января, после полудня, скопление судов медленно шло вдоль
берегов Пиренейского полуострова. Дринкуотер сидел на фор-марсе "Циклопа".
Это был его пост по боевому расписанию, и он рассматривал его как некое
подобие собственного феодального замка, вооруженного связкой мушкетов и
небольшим орудием на вертлюге. Здесь Натаниэль был свободен от царящей между
палубами субординации, от жестокости Морриса, а еще здесь, во время
"собачьих" вахт он мог постигать премудрости морской науки под руководством
старшего матроса Тригембо.
Юноша оказался способным учеником, и большинство старших по званию
ценили его за рвение, с которым он брался за любую работу. Но сегодня,
разморенный непривычно щедрым январским солнышком, он хотел отдохнуть. Ему
казалось невероятным, что еще пару месяцев назад он даже не догадывался о
существовании такой жизни. За это время ему пришлось пережить столько, что,
казалось, момент, когда он махал на прощание рукой матери и младшему брату,
происходил в какой-то другой жизни. Теперь, думал Натаниэль не без гордости,
он стал частью слаженного организма, превращающего "Циклоп" в боевой
корабль.
Дринкуотер окинул взглядом палубу, простирающуюся под ним. Он видел
капитана Хоупа, чья фигура на расстоянии сильно контрастировала с обликом
первого лейтенанта. Достопочтенный Джон Дево являлся третьим сыном графа,
аристократом с головы до пят - хотя и без состояния - и вигом до мозга
костей. Они с Хоупом были противниками по политическим пристрастиям, и
юношеское высокомерие Дево раздражало капитана. Но Генри Хоуп слишком много
лет провел на службе, чтобы давать волю эмоциям, особенно имея дело с
человеком со связями и влиянием. Сказать по правде, профессионализм молодого
человека не вызывал сомнений. В отличие от большинства собратий по классу,
Дево относился к морскому делу с гораздо большим рвением, чем это мог
диктовать простой инстинкт самосохранения. Будь политика иной, или приди
виги к власти, они с Хоупом вполне могли поменяться местами. Оба отдавали
себе отчет в этом, и хотя трения между ними не затихали, они никогда не
позволяли им вырваться наружу.
Что до команды "Циклопа", то она была не хуже и не лучше других команд,
сформированных по принципу насильственной вербовки. На корабле шли орудийные
учения под командой командиров дивизионов, а сигнальная группа работала с
полной нагрузкой, стараясь поддержать порядок среди недисциплинированных
торговых судов. И капитан, и первый лейтенант не расходились во мнении, что
фрегат более или менее способен справиться с возложенной на него задачей.
Хоуп не горел жаждой славы, и фанатизм ему вовсе не был свойственен. Если
офицеры знают свое дело, а матросы исправно несут службу, то большего и
нечего желать, считал он.
Для сидящего в полудреме на марсе "Циклопа" Натаниэля Дринкуотера
фрегат сделался единственным реальным миром. Благодаря хорошей погоде и
юношеской способности приспосабливаться к обстоятельствам его первоначальное
уныние постепенно испарилось. Он понял, что и мичманский кубрик тоже место,
где человек может существовать. Хотя Натаниэль трепетал перед Моррисом и