"Шломо Вульф. В обход черной кошки" - читать интересную книгу автора

суеверие, они бы не оказались у особняка балерины Ксешинской. Ведь они и
не подозревали о штабе большевиков вблизи их пути. И вот судьба страны
поворачивает политически нейтральную сотню к митингу. И надо же, что её
останавливает именно тот самый матрос, что накануне убил их любимого
есаула!.. Вроде бы обычная в тогдашнем революционном Петрограде
потасовка, а ведь изменила весь ход истории страны. Современные
аналитики-коммунисты на компьютере вычислили, что вероятность подобного
развития событий вообще была почти нулевой." "Ну, не совсем нулевой, -
удивляясь самой теме своего разговора с незнакомой девушкой, улыбнулся
Мухин. - Солдаты-резервисты и вся эта застоявшаяся в кубриках шпана
годами запертого в заливе Балтийского флота к тому времени всем давно
надоели. А как раз тут столкновение именно с казаками-фронтовиками. Да ещё
профессионалы побили наглых дилетантов! Казакам простили даже ту привычную
степную жестокость, с которой они перебили весь большевистский штаб."
"Вот-вот, сейчас нам с вами самое время посмеяться над неким
большевиком-грузином со звучной фамилией Сталин, которого зашибла насмерть
копытом ошалевшая от грохота стрельбы в салоне казацкая лошадь прямо в
клозете, когда он пытался приоткрыть дверь на шум... И над кумиром
рабочего Петрограда, "оратором и философом, не то журналистом, не то
несостоявшимся присяжным поверенным" Владимиром Лениным, которого некий
станичник насадил на пику прямо на балконе. Между прочим как раз в тот
момент, когда Ленин произносил речь." "Это была не просто речь, -
засмеялся Мухин, - а убедительный призыв к насильственному свержению
законного правительства России." "Вы даже не представляете, насколько всё
это НЕ СМЕШНО..." - мило сузив глаза, нахмурилась девушка.
Действительно, не смешно, подумал Мухин. Недавно, к юбилею событий, по
телевидению давали хронику тех дней. Несколько июльских часов, когда слух
о победе над наглыми, вечно пьяными балтийцами молнией разнесся по
Петрограду и повсюду начались бои, изменили весь казалось бы необратимый
ход истории. Неожиданная передышка позволила либеральной части общества,
деморализованной было стремительно набирающими мощь экстремистами, вернуть
себе волю к сопротивлению казалось бы неизбежному и зловещему року.
Подняли голову остатки императорской гвардии. Газеты умело представили
противостояние фронтовиков-героев с дизертирами-резервистами, как битву
России с анти-Россией. И катастрофическое развитие событий было
остановлено, бесы были сметены подоспевшими с фронта частями. Арестованный
царь был отправлен с семьей в ссылку и вернулся только после потрясшего
весь мир тяжелейшего экономического кризиса тридцатых годов, присмиревший
и без тени претензий на трон Соединенных Штатов России. Именно тогда
неизменно правящая в СШР православно-демократическая коалиция и позволила
себе выпустить из тюрем большевиков. Их легализовали, как единственный
противовес русским нацистам. Незадолго до этого их германские
единомышленники-антисемиты вдруг вполне законно пришли к власти в соседней
стране и за короткое время успели провозгласить такие опасные и
неприглядные намерения, что победившая десять лет назад Антанта направила
в Германию экспедиционные корпуса. Фашистское правительство было
свергнуто, нацистское движение запрещено. В стране реанимировали
демократическую республику. Но зажигательные идеи "национальной революции"
оказались не менее живучими, чем идеи революции социальной. Фашисты во
всех странах, как и коммунисты, пережили лихие времена и возродились в