"Константин Якименко. Последняя мировая. История одного снайпера" - читать интересную книгу автора

искать тех, о ком практически неизвестно, к тому же, в таком большом городе,
как этот. Это все равно, что искать иголку в стоге сена.
От этой новости я про себя улыбнулся, ведь это означало то, что у меня
было еще несколько дней, чтобы побыть рядом с Юлей.
- Отлично, тогда я оставлю у вас винтовку на ночь? Присмотрите за ней,
хорошо? - протянул я ее Валере. - Она разряжена, но вдруг кто-нибудь
ненароком возьмет не спросясь, а у вас все-таки надежнее будет.
- Ладно, давай, а то ты, кажется, вообще про оружие забыл, общаясь с
прекрасным полом, - намекнул тот о Юле.
- Ну что вы, я ведь только... - попытался, было, возразить я.
- Да ничего, мы же понимаем, это дело молодое, - с понимающим взглядом
произнес старый судоводитель и, оглядевшись, быстро добавил. - А вот и она,
ладно, иди, иди!
В дальнем конце коридорчика между стеной и нарами действительно
показалась Юля и, не став больше ничего говорить своим товарищам, я кивнул и
вернулся на свое место. А что им ответишь, если она действительно мне
понравилась? Похоже, это уже начинало бросаться окружающим в глаза. Надо бы
быть с ней похолоднее, подумал я, но стоило мне только обратить на нее
внимание, как мое сердце растаяло и я позабыл, о чем только что думал.
Теперь мои мысли занимала только она и ничего более.
Как раз в этот момент свет потух. Дизель отстучал еще несколько ударов
и тоже остановился. На несколько мгновений все погрузилось во мрак. В конце
коридора зажегся фонарик, словно лучик света в сгустившемся мраке. Это была
Юля, действительно, для меня она была тем самым светом в конце туннеля,
который единственный согревал душу в сгустившемся мраке.
Вскоре начали зажигаться и припасенные на этот случай свечи и кромешная
темнота начала наполняться теплым светом разгорающихся огоньков. Создавалось
некое ощущение домашнего тепла, словно я вновь оказался в детстве, когда при
очередном плановом отключении электричества мы зажигали свечу, и я садился
возле нее, наблюдая, как колыхается от сквозняка огонек и как плавно стекает
по свече расплавившийся воск.
- Что так задумался? - вернула меня к реальности Юля.
- Да так, ничего, - махнул я рукой. - Просто воспоминания из прежней
жизни.
- Спасибо, все-таки пригодился, - протянула она горящий фонарик. - Ты
пойдешь?
- Нет, может быть, позже, - улыбнулся я. - А фонарик оставь себе, мало
ли что, может, ночью проснешься. Чтобы никого не будить, пускай он лучше
будет у тебя.
- А если тебе нужно будет? - присела она рядом.
- Ну, за меня можешь не беспокоиться. Я в темноте, как в родной стихии,
прекрасно ориентируюсь. К тому же, достаточно посидеть без света несколько
минут и глаза начинают привыкать. А вскоре начинают вырисовываться пускай и
не четкие, но контуры предметов.
- Ну, что ж, можно попробовать, - потушила она фонарик и, подождав
некоторое время, отметила своим мягким, ласковым голосом. - Действительно,
начинает все вырисовываться.
- Что я говорил. Но здесь еще довольно светло, - я вновь вспомнил
детство. - Вообще в детстве у нас дома часто отключали свет, особенно
вечером. Может быть, именно поэтому у меня развилось неплохое ночное зрение.