"Лео Яковлев. История Омара Хайяма, рассказанная им самим " - читать интересную книгу автора

начинания удачны. Я ушел из Исфахана с пятью бойцами, а теперь у меня
государство с пока еще невидимыми границами, и ты находишься в столице этого
процветающего государства - в моем "Орлином гнезде". Более того, Аллах
предоставил нам возможность управлять ходом событий. Мне достаточно послать
одного-двух молодцев из тех, кого ты видишь в этом райском саду, и они
отдадут свои жизни, но прихватят с собой на тот свет тех, кто мне мешает или
мне не нравится. Переходи ко мне, брат, и ты будешь иметь все, что
пожелаешь!
- Зачем я тебе, и что делать ученому среди убийц? - спросил я.
- Любое государство убивает, завоевывая чужие земли или усмиряя свои
народы, но ученые украшают эти государства и стремятся быть поближе к
трону,- ответил Хасан и добавил: - А здесь ты сам будешь на троне, никому не
угождая, а твое имя, уже известное многим, будет украшать наше дело.
На это я ответил ему, что меня не тяготят мои отношения с такими
благородными людьми, как Малик-шах и Низам ал-Мулк, и что упомянутой им,
Хасаном, известностью моего имени я во многом обязан этим своим высоким
друзьям. И еще я сказал Хасану, что я твердо уверен, что творящих злое ждет
возмездие Аллаха, а в каком поколении оно настигнет их, это известно одному
только Аллаху. Слушая меня, Хасан иронически улыбался.
- От поколения к поколению мы будем становиться сильнее, и могущество
наше будет беспредельным,- сказал он.
- Аллах знает лучше! - сказал я, чтобы завершить этот бесплодный
спор46.
Хасан огладил бороду, давая этим понять, что эта часть беседы
завершена. Мы вернулись в зал и приступили к трапезе. Наш дальнейший
разговор касался лишь воспоминаний о школьных годах, о наших детских веселых
проделках, об учителях. Веселый пир двух давних друзей, и ничего больше.
На другой день я опять в сопровождении небольшого вооруженного отряда
тронулся в путь. Мои спутники были со мной до Нехавенда, где я был определен
на постой к людям, по-видимому связанным, как и почти все в этом городке, с
Хасаном Саббахом. Со мной они были весьма почтительны и вскоре сообщили, что
сюда прибыл караван, следующий в Исфахан. С ним я и продолжил свой путь.
По возвращении в Исфахан я буквально в тот же день запросился на прием
к Низаму ал-Мулку, но принят был только через неделю. Я рассказал великому
визирю о своих приключениях и выразил свою тревогу по поводу ущерба, который
могут нанести вооруженные и одурманенные банджем47 низариты. О своем кровном
побратимстве с Хасаном я умолчал, памятуя слова Пророка (да благословит его
Аллах и да приветствует) о том, что умение хранить тайны есть качество
праведных48. Визирь, выслушав меня, сказал, что ему о деятельности низаритов
известно все, поскольку в их лагере есть его лазутчики, и что, по его
мнению, опасности для государства эти бандиты не представляют, а, наоборот,
их мелкие бесчинства еще более убеждают население царства в необходимости
сильной центральной власти. На этом аудиенция закончилась, хотя хитроумные
соображения великого визиря были мне непонятны. И поэтому меня, откровенно
говоря, уверенность Низама ал-Мулка не успокоила. Предчувствия беды
сохранились в моем сердце. Но у меня после этой поездки на север страны
появились другие заботы: без Саиды мой дом опустел, а я за то время, пока
она была со мной, привык к тому, что под моей крышей звучит женский голосок.
И я решил приобрести для себя новую невольницу, дав зарок не привязываться к
ней сердцем, как к Саиде.