"Ирвин Ялом. Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы" - читать интересную книгу автора

только ставит перед терапевтом те же самые вопросы, но и заставляет его
понять, как пришлось понять мне самому в рассказе "Две улыбки", что
переживания другого неуловимо интимны и недоступны окончательному пониманию.
В самом деле, способность переносить ситуацию неопределенности является
ключевой для профессии психотерапевта. Хотя публика может верить, что
терапевты последовательно и уверенно ведут пациентов через предсказуемые
стадии к заранее известной цели, на самом деле такое бывает редко. Наоборот,
как свидетельствуют эти истории, терапевт может часто колебаться,
импровизировать и вслепую нащупывать путь. Сильное искушение достичь
уверенности, идентифицировавшись с определенной идеологической школой или
узкой терапевтической системой, часто приводит к обманчивому результату:
предвзятые мнения могут препятствовать спонтанной, незапланированной
встрече, которая необходима для успешной терапии.
Эта встреча, составляющая самую суть психотерапии, является
заинтересованным и глубоко человечным контактом двух людей, один из которых
(обычно это пациент, но не всегда) страдает больше, чем другой. Терапевт
выполняет двойную задачу: он является и наблюдателем, и непосредственным
участником жизни пациента. В качестве наблюдателя он должен быть достаточно
объективным, чтобы обеспечивать необходимый минимальный контроль за
процессом. В качестве участника он погружается в жизнь пациента, испытывает
на себе его воздействие и иногда меняется благодаря встрече с ним.
Избрав путь полного погружения в жизнь пациентов, я как терапевт не
только сталкиваюсь с теми же экзистенциальными проблемами, что и они, но и
должен быть готов исследовать эти проблемы в соответствии с
экзистенциальными законами. Я должен быть уверен в том, что знание лучше
незнания, решительность лучше нерешительности, а магия и иллюзия, какими бы
прекрасными и соблазнительными они ни были, в конечном счете ослабляют
человеческий дух. Как очень точно заметил Томас Харди: "Если хочешь найти
Добро, внимательно изучи Зло".
Двойная роль наблюдателя и участника требует от терапевта большого
мастерства, и она поставила передо мной в описанных здесь случаях ряд
мучительных вопросов. Например, вправе ли я ожидать, что пациент сможет
справиться с той проблемой, решения которой я сам всю жизнь избегал? Могу ли
я помочь ему продвинуться дальше, чем смог я сам? Должен ли я ставить перед
мучительными экзистенциальными вопросами, на которые у меня самого нет
ответа, умирающего человека, безутешную вдову, мать, потерявшую ребенка,
опасного изгоя с потусторонними видениями? Могу ли я обнаружить свою
слабость перед пациенткой, которая смущает меня и порождает соблазн?
Способен ли я установить искренние и заинтересованные отношения с
безобразной толстухой, внешний вид которой меня отталкивает? Должен ли я во
имя торжества самопознания разрушать нелепую, но стойкую и удобную любовную
иллюзию старой женщины? Вправе ли силой навязывать свою волю человеку, не
способному действовать в своих интересах и позволившему терроризировать себя
трем нераспечатанным письмам?
Хотя все новеллы пестрят словами "терапевт" и "пациент", эти термины не
должны вводить вас в заблуждение: речь идет о каждом человеке. Страдание
является всеобщим уделом; медицинские ярлыки во многом условны и больше
зависят от культурных, образовательных и экономических факторов, чем от
тяжести патологии. Поскольку терапевты в той же мере, что и пациенты,
сталкиваются с данностями существования, профессиональная позиция