"И.Янчук, А.Донченко. Черная книга капитализма " - читать интересную книгу автора

Парагвая весьма примечательна с точки зрения целей и методов капитализма.
До того, как его превратили в руины, Парагвай представлял собой
исключение среди латиноамериканских государств: парагвайцы были единственной
нацией континента, не изуродованной иностранным капиталом. Долгие годы (с
1814 по 1840 г.) железной рукой в стране поддерживал порядок диктатор Гаспар
Родригес де Франсиа. Словно в инкубаторе он растил независимую и устойчивую
национальную экономику, развивавшуюся в полной изоляции от мира.
Государство, имевшее неограниченную власть и проводившее политику
патернализма, вытеснило национальную буржуазию, заняло ее место и взяло на
себя ее роль. Выполняя задачу подавления парагвайской олигархии, Франсиа
опирался на крестьянские массы. Он добился мира внутри страны, установив
жесткий "санитарный контроль" между Парагваем и остальными странами. Когда
Франсиа умер, в стране не было крупных частных состояний, и Парагвай был
единственным государством в Латинской Америке, не знавшем нищенства, голода
и воровства; немногие иностранные путешественники, которым удавалось
проникнуть в Парагвай, с удивлением обнаруживали здесь оазис спокойствия
посреди континента, сотрясаемого бесконечными войнами. Побывавший здесь
американский торговый агент Гопкинс в 1845 г. информировал свое
правительство о том, что в Парагвае "нет ни одного ребенка, который не умел
бы писать и читать...".
После Франсии правительства Карлоса Антонио Лопеса и его сына Франсиско
Солано Лопеса продолжили и развили дело своего предшественника. Страна
переживала экономический подъем. Когда в 1865 г. на горизонте появились
агрессоры, в Прагвае уже была своя телеграфная связь, железная дорога и
немалое число фабрик по производству строительных материалов, тканей, пончо,
бумаги, красок, фаянса, пороха. 200 иностранных специалистов, получавших
хорошее жалованье из государственной казны, оказывали стране активную
помощь. С 1850 г. на литейном заводе в Ибикуе производились пушки, мортиры и
ядра всех калибров. Черная металлургия, так же как и другие основные отрасли
промышленности, находились в руках государства. Государство монополизировало
внешнюю торговлю, положительное торговое сальдо было неизменным. Парагвай
имел устойчивую национальную валюту и располагал достаточными богатствами,
чтобы осуществить крупные капиталовложения, не прибегая к иностранной
помощи. У страны не было ни сентаво иностранного долга, и она могла
позволить себе содержать лучшую в Южной Америке армию. Прибыль, которую
здесь давало сельское хозяйство, не проматывалась попусту, и не тратилась на
бессмысленную роскошь, не попадала ни в карман алчных посредников, ни в
цепкие лапы ростовщиков. И потому империализм, как губка впитывающий в себя
богатства других латиноамериканских стран, здесь был лишен такой
возможности.
Парагвайское государство проводило политику протекционизма по отношению
к национальной промышленности и внутреннему рынку самым ревностным образом,
особенно с 1864 г.; реки страны были закрыты для британских судов,
заваливших изделиями манчестерских и ливерпульских мануфактур все остальные
страны Латинской Америки. Торговые круги Англии стали испытывать серьезное
беспокойство не только из-за того, что в самом центре континента оставался
неуязвимый очаг национальной независимости, но и из-за того, что
парагвайский опыт был убедительным и опасным примером для соседей. Парагвай
строил свое будущее без иностранных капиталовложений и без займов английских
банков.