"Дмитрий Янковский. Воины ветра" - читать интересную книгу автора

дополнительный кайф, в этой неизвестности. Взяв курс крутой бакштаг, я
подождал сопровождающую команду, сменил галс и пошел за ними в кильватере.
Ветер звенел в тончайшей пленке паруса яркой радостной нотой. Если
прислушаться, можно было услышать, как в этой ноте звучит слово "Свобода".
Но только поднявшись метров на тридцать, я заметил странную вещь - в
округе никого, кроме нас, не было. То есть вообще никого из возможных
свидетелей произошедшего. Валялся сбитый гравиомобиль, в котором меня везли,
топал в сторону древней, заросшей сиренью бетонки Макс... И все. Ни на
земле, ни в небе больше не было ни одной живой души. Я посчитал это добрым
знаком. Как минимум, некому будет передать наши приметы полиции. А может,
при изрядной доле везения, мне дадут чуток пожить на свободе. Поймать-то все
равно поймают, но перед каторгой каждый глоток свежего воздуха обретает
особую ценность.

Глава 3

Институт Прикладной Экзофизики

Альберт управлял серфом не просто хорошо, а на уровне мастера. Он
чувствовал не только ветер, к этому привыкаешь довольно быстро, он
чувствовал "волну", то есть флюктуации магнитного поля Земли, которые по
ощущениям больше всего похожи на волны в море. Оно ведь, поле, довольно
неоднородное, к тому же магнитные бури и прочие геогелиотреволнения вызывают
в нем возмущения от ряби до приличного шторма. Чем серферы обычно и
пользуются для выполнения самых разных трюков. То, как винд-судно на такие
возмущения реагирует, зависит, понятное дело, от мощности киля или шверта,
точнее, от мощности килевого генератора, обеспечивающего курсовую
устойчивость. Без него любое винд-судно ходить под парусом не смогло бы
вообще, его бы сносило ветром, как сносит аэростат. А так магнитный киль,
упираясь в линии магнитного поля, словно в воду, позволяет работать парусу
точно так же, как это было на древних кораблях, бороздивших океанские волны.
Но киль упирался не только в горизонтальном направлении, но и в
вертикальном, создавая, пусть и минимальную, но плавучесть в магнитном поле.
Это не столько помогало антигравитационному приводу держать судно, сколько
добавляло те самые неровности, очень напоминающие волнение в море. Так вот
Дворжек их чувствовал виртуозно, разгонялся с них, как с небольших горок,
взлетал на них и прыгал, будто с трамплина, или лавировал между ними. Я
загляделся. Не то чтобы сам не умел, но всегда приятно полюбоваться работой
мастера.
Мы шли над лесом небольшим клином на высоте метров тридцать, ветер дул
ровный, без порывов, поэтому управлять парусом, пусть и столь большой
площади, не составляло для меня никакого труда.
Вскоре впереди замаячил Залив, и Альберт начал набирать высоту,
поскольку мы из необжитой зоны стали приближаться к Городу, где основными
постройками являлись полукилометровые небоскребы. Я тоже прижал пяткой
контроллер поворотного блока антигравитационного привода и хотел было
спокойно, без затей взмыть вверх, но не удержался от выпендрежа. Вообще на
серфе удержаться от него трудно - восторг свободного скольжения побуждает к
получению еще большего восторга, к борьбе со стихией, к овладению не только
ветром, но и упругой плотью магнитного поля. В общем, я разогнался с пологой