"Роман Яньшин. Томный дух болотного зверя " - читать интересную книгу автора

Он пронзительно закричал, отмахиваясь руками оттого, что ударило его в
правую бровь, попытался подняться, открыл глаза и..., его сердце замерло.
Сквозь опущенные жалюзи пробивались лучи восходящего солнца, он был в
спальне (а не в гостинной), на полу, возле собственной кровати, и то, что
упало на него, валялось рядом, - открытая бутылка пива, скатившаяся с
ночного столика. Джон, вероятно, задел его при падении.
Он схватил бутылку и жадно выпил остатки пива, не успевшие вылиться.
Все тело дрожало от похмелья, и он еле встал на ватных ногах.
Превозмогая тошноту, Джон проковылял в ванную, включил свет, и взглянул на
себя в зеркало. Из зеркала на него смотрел худой, седеющий мужчина лет
52-55. Взгляд его красных глаз был стеклянным и отрешенным, волосы в полном
беспорядке. Трех, нет, четырехдневная щетина делала лицо еще более худым,
чем оно было на самом деле. Над правой бровью начал проступать небольшой, но
хорошо заметный синяк.
Джон закрыл глаза и помотал головой, как бы смахивая наваждение.
Тошнота от этого только усилилась, но, когда он посмотрел на себя снова,
взгляд его стал более осмысленным, в нем опять появилась прежняя острота и
выразительность.
Вода никак не хотела открываться, и Джон понял, что крутит ручку крана
в другую сторону. Он взялся за кран обеими руками, и только после этого в
раковину ударила струя теплой, чистой воды. Он с благоговением набрал ее в
ладони и плеснул себе в лицо, потом еще и еще раз.
Бритва и баллончик крема для бритья лежали, рядом. Еще раз, удивившись,
что этот баллончик не заканчивается уже полгода, Джон брызнул им на помазок,
и натер пеной лицо до самых глаз.
Бритва завальсировала в дрожащих пальцах и оказалась не такой уж
безопасной, каковой должна была являться согласно ее определению заводом. В
результате лезвие порезало ему подбородок.
"Сдаешь, старина", - укорил сам себя Джон, - "Сегодня ты хоть как-то
встал, но однажды и этого не сможешь сделать".
К тошноте примешалась жажда, и Джон страстно возжелал апельсинового
сока или кофе или и того и другого вместе.
Он вытер лицо свежим, просто девственным, полотенцем, закрыл воду и
поковылял к двери, открывающей вход в гостиную.
В гостиной Джона сразу захватил ковер, - новый, гигантский, почти во
всю комнату. Он приобрел его две недели назад взамен старого, прожженного им
сигарой по причине очередного своего запоя.
Джон осторожно подошел к ковру, потрогал его ногой, шагнул в высокий
ворс и невольно хихикнул, когда защекотало пятки.
"Черт меня дери", - закрутилось у него в голове. - "Черти дери все, где
же тут реальность, а где моя паранойя?"
Он стал пританцовывать на ковре, делая сначала маленькие круги из
небольших шагов и постепенно увеличивая и те и другие. Когда круг его
движения стал очень широким, Джон раскинул в стороны руки, подобно крыльям
самолета, и перешел на бег, лыбясь как ребенок.
Неожиданно он увидел в дверном проеме, ведущем в приемную, свою
экономку - Эльзу. Эльза стояла там, в строгом брючном костюме, с аккуратной,
но модной прической.
"И почему экономок всегда зовут Эльза или Берта или еще как-то, не так,
как других?" - всплыла мысль у Джона. - "Но все равно неудобно получилось".