"Челси Куинн Ярбро. Тьма над Лиосаном ("Сен-Жермен" #8)" - читать интересную книгу автора

промежуток между 937 и 940 годами несомненно можно считать его ядром. Языки,
на которых тогда говорили, весьма отличаются от нынешних европейских
наречий - в той же мере, как, например, современный английский не походит на
древний. Вследствие этого языкового "дрейфа" по-иному звучали в те дни и
знакомые нам имена: Гизельберт, а не Гильберт, Уолдрих, а не Уолтер, Калфри,
а не Колин, Эварт, а не Эверетт, Руперт, а не Роберт. Что же до имен типа
Карагерн или Ранегунда, то они и вовсе утратили популярность, практически
выпав из нашего обихода. Географические названия также переменились.
Например, в 940 году Лорейн (Лотарингия) - это Лотария или Лоррария, а
государства имеют совсем не те очертания, к каким мы привыкли (хотя в
двадцатом столетии границы также переносились не раз и подобные
трансформации происходят даже теперь, в 1992 году, когда пишутся эти
строки). Современные таможенные службы отнюдь не схожи с теми же структурами
раннего средневековья, базировавшимися на концепциях имперского Рима. В тот
исторический период умами владела чрезвычайно субъективная космология,
основанная на символах и закодированных знамениях. Хотя людей десятого
столетия и нельзя назвать фаталистами, все же они считали себя объектами
сложной игры внешних сил и верили, что их собственное существование зависит
от правильного прочтения посылаемых им шифровок.
Во времена, описываемые в романе, Саксония, занимая северную
оконечность Голландского полуострова и большую часть территории, примыкавшей
к Тюрингии, являлась самой северной частью Германии. На западе она граничила
с Лотарингией и Бургундией, а на востоке ее граница шла по линии Варнаби -
Нордмарк - Лусатия: грубо говоря, там же, где пролегла много позже межа, еще
недавно делившая Германию на два противостоящих лагеря с разным социальным
устройством. Северо-восточной же своей областью Саксония примыкала к весьма
неспокойному Балтийскому побережью, где основанные германцами поселения
находились в практической изоляции друг от друга, а потому были вынуждены
постоянно оборонять свою независимость - и тем рьянее, чем ближе они
придвигались к датской границе. Датчане зачастую и без зазрения совести
совершали грабительские набеги на своих южных соседей, а в лесах,
покрывавших весь этот район, господствовали разбойничьи шайки.
В 937 году новый король Германии Оттон I, впоследствии прозванный
Великим, предпринял длительную кампанию для расширения и укрепления
различных германских герцогств и городов в границах единого королевства. Он
посвятил этой задаче всю свою жизнь и справился с ней столь успешно, что
вторгся в Италию и сделался первым императором Священной Римской империи.
Историки иногда именуют период его правления Оттонианским Возрождением, что,
на мой взгляд, не очень уместно, ибо Оттон лишь продолжил дело, начатое не
им, и действовал как завоеватель, не обременяя себя заботами о развитии
каких-либо наук или искусств. Его отец, Генрих (или Хайнрих, или Хагенрих)
аннексировал в 934 году герцогство Шлезвиг (или, выражаясь точнее, вышвырнул
оттуда датчан). С тех пор германские поселения, которые в лучшем случае
могли быть названы пограничными, превратились в стратегически важные
форпосты государства с привлечением больших воинских сил, постоянным
вниманием центра, увеличением притока припасов и усилением влияния
христианского духовенства. Это те плюсы, при каких неизбежны и минусы:
повышенная опасность, увеличение налогообложения, умножение обязательств
перед остальными германцами и неослабный церковный и светский контроль.
Несмотря на то, что крепость Лиосан и монастырь Святого Креста - плод