"Челси Куинн Ярбро. Служитель египетских богов ("Мадлен де Монталье" #1)" - читать интересную книгу автора

- Два с лишним года, - повторил Аменсис то, что и без того знал. - Ты
пробыл здесь два года. Два года и три месяца.
Он опустил голову. Не удивительно, что этого чужеземца принимают за
дьявола. Ни одному рабу не удавалось продержаться при Доме Жизни так долго.
Самый крепкий прослужил восемь месяцев, прежде чем испустить дух. Сенх
прожил здесь в три раза дольше. Аменсис уставился на широкие шрамы,
бороздившие кожу Сенха чуть ниже ребер. Уродство прикрывала набедренная
повязка, какую носили рабы. Стараясь отвлечься, Аменсис выпрямился и сказал:
- К утру он умрет. Не в наших силах ему помочь. Нужно сказать жрецам
Анубиса, чтобы они приготовились.
- Я буду здесь, - произнес Сенх так же ровно и бесстрастно, как говорил
до сих пор.
- Видимо, так, - ответил Аменсис, пользуясь предлогом покинуть раба,
одно присутствие которого вселяло в людей беспокойство. Жрец стремился
вернуться под крышу Дома Жизни, где все же жила надежда.

"Служа при Доме Жизни, я не мог скрыть ни своего имени, ни
своего прошлого, да и не пытался это сделать. Я не мог нигде
спрятаться, даже если бы захотел. Впрочем, тогда в том не было
необходимости. Аменсис внес мое имя в свои книги, то же
исправно проделывали и прочие иерархи. Это меня ничуть не
смущало, ибо таков был обычай. Тебе может показаться это
странным (мир все-таки очень сильно переменился), но в Египте в
то время верили, что бессмертие возможно, если исполнять
определенные ритуалы. То, что я, чужеземец, выживаю среди
скверны и нечистот благодаря своей особой природе, не вызывало
в большинстве случаев ненависти у жрецов Имхотепа. Только
позже, намного позже, я понял свою ошибку и научился простой
истине: если хочешь жить - скрывай свое имя, прошлое и таи свою
сущность.
Много лет я выхаживал умирающих почти так же, как хороший
фермер выхаживает цыплят, хотя эти несчастные значили для меня
меньше, чем жреческие песнопения. Время от времени я брал то,
что мне требовалось, у тех, кто уже не понимал, что вокруг
происходит, или кому было уже все равно. Предпочтение отдавал
страдальцам, погруженным в сладостный сон, потому что их
видения питали меня точно так же, как кровь. Но чаще всего я
довольствовался козами, которых ко мне приводили, это был корм,
только корм, и качество его не имело значения. И поныне помню,
как я начал меняться: воспоминания свежи, словно музыка,
прослушанная вчера. Не важно, как давно это было, ведь прошлое
не отстает от меня и никогда не оставит в покое. Я имею в виду
бурные годы, последовавшие за голодом во времена правления
Тутмоса III. Я все чаще и чаще бывал предоставлен самому себе,
так как некоторые жрецы побаивались меня и даже хотели отдать в
храм Анубиса, чтобы, я возился там с мертвыми. Но Нептмоз,
иерарх, сменивший Аменсиса, оказался человеком практичным: он
понимал, что ему никогда не найти мне равноценной замены, и
потому не хотел расставаться со мной.
Однажды к нам поступил ребенок, девочка не старше семи или