"Владимир Яременко-Толстой. Мой-мой " - читать интересную книгу автора

моей. Мы обмениваемся с ней говорящими взглядами, и по ее глазам я вижу, что
ей ужасно хочется со мной целоваться.
- Нам завтра надо работать, а детям в школу, - говорит Пия, - надо
ходить домой!
Ян, Лиза, Тимо и Кулка идут нас провожать. На улице, немного отстав от
веселящейся компании, мы с Пией начинаем украдкой целоваться. Впереди
оглядывается Кай и кричит нам что-то по-фински. Пия ему отвечает.
- Что он сказал? - спрашиваю я.
- Он сказал, чтобы мы не целовались.
- А ты?
- Я сказала, что мы и не целуемся! Правда?
Но ответить она мне не дает, заслоняя мой рот своими губами. Я нахожу
своим языком ее язык, и чувствую себя великим лингвистом, достигшим
исторического слияния русского и финского языков. Я беру ее голову в свои
руки, и мы молча стоим посредине заснеженного питерского двора, соединенные
в затяжном интернациональном поцелуе.
Ян, Лиза, Тимо и Кулка прощаются с нами у пиинового подъезда и желают
нам доброй ночи. События развиваются стремительно, словно сами собой,
естественно и без напряжения. Мне никто ничего не говорит, и я плыву по
течению, отдавая себя на волю судьбы и ничего не прося, ни о чем не
спрашивая.
По лестнице мы поднимаемся на последний этаж. Лифта у Пии в подъезде
нет, хотя у Лизы лифт почему-то есть. В подъезде Пии, кроме квартир,
находится еще представительство Республики Беларусь и бюро организации
"Российский Фермер".
Квартира Пии поскромнее, чем Лизы, хотя в ней тоже три комнаты. Однако
все немного меньше и не так хорошо обставлено. Все вокруг исключительно
финское, начиная от окон-стеклопакетов и мебели, и заканчивая обоями и даже
телефонной розеткой.
- Это квартиры министерства иностранных дел Финляндии и они оборудованы
по-фински, - разрешает мое недоумение Пия, - чтобы мы чувствовали себя, как
дома.
Она отправляет Кая спать, а нам наливает водки. Мы идем в гостиную и
садимся на приставленный спинкой к окну широкий диван. За прозрачной финской
гардиной видна освещенная прожектором охраняемая стоянка для автомобилей с
ночующей на ней машиной Лизы. Слышно, как тикают часы, свет в комнате не
зажжен.
Опять начинаем целоваться.
- Знаешь, сегодня ничего не получится. Я никогда не делаю "это" ни с
каким мужчиной в первый же вечер. Тебе придется подождать, - тихо сообщает
мне Пия.
- Хорошо, - соглашаюсь я шепотом, одновременно принимаясь трогать ей
грудь, - я сделаю все так, как ты скажешь. Я готов ждать, хоть целую
вечность. Мы ничего не будем делать ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра,
вообще никогда...
С этими словами я задираю ей свитер и нахожу упругую крупную грудь с
твердыми возбужденными сосками, с которыми начинаю ласково поигрывать
пальцами. Я ласкаю ее податливое пухлое тело, уверенно продвигаясь ниже.
- Я же тебе, сказала! - вдруг резко отталкивает она меня, устало
откидываясь на спинку дивана.