"Владимир Яременко-Толстой. Мой-мой " - читать интересную книгу авторамне место с краю. Я прижимаюсь к ее толстому теплому заду своими еще
горячими бедрами и закрываю глаза. Вдруг чувствую, как она оборачивается, берет мою руку и начинает благодарно ее целовать. - Не надо, не надо, - говорю я. Боже мой, что же она так? Конечно, я хорошо ее выебал, но так до сих пор не делал мне ни кто из всех моих прежних женщин. Только моя дочь Мария-Анастасия иногда, засыпая, любила поцеловать мне руку. Утром моя голова раскалывается с похмелья. Проклиная "напуй фирмовый", я скатываюсь с кровати и иду в туалет. Кай и Пия уже встали. На часах восемь. Кай чистит зубы, а Пия гладит на кухне расправленную на гладильной доске цветастую блузку. Она стоит с утюгом в руках спиною ко мне, одетая в одни только серебристые танго-слип, выставляющие наружу ее жирную жопу. И вся она какая-то квадратная и бесформенная, с коротенькими толстыми ножками. "Как же я мог ебать такую уебину?" - с ужасом думаю я. - "Неужели это этот проклятый "напуй фирмовый" довел меня до такого падения?" - Доброе утро! - говорю я. - Доброе утро! - оборачивается она. - Мне надо уже уходить на работу. Будешь завтракать с нами? - Нет, я пойду. Не буду мешать тебе собираться. Я нахожу свои разбросанные по полу вещи и с трудом одеваюсь. Она провожает меня за дверь. Нет, все же она не такая плохая. Лицо у нее, по крайней мере, доброе и симпатичное, а грудь крупная, и стоит. - Когда я могу прийти? - спрашиваю я. - Когда хочешь, - говорит она. - Тогда я приду сегодня. вечером я делаю детский праздник. Приходи попозже, часов в одиннадцать, когда дети уйдут. Я скатываюсь по лестнице на улицу в свежий утренний воздух. Голова гудит, во рту неприятный запах вчерашнего перепоя, глаза с трудом фиксируются на одной точке, хочется спать. Кое-как добираюсь до дому. Спящий на резиновой кровати Гадаски недовольно поворачивается в мою сторону и лениво приоткрывает глаз. - Извини, я вчера задержался. Так получилось, - говорю я ему. - Ты с утра-то ей, я надеюсь, впихнул? - сонно ворчит он, сладко переворачиваясь на другой бок. Глава 16. ХАЙДОЛЬФ ГЕРНГРОСС. КЛИНИКА НА ИТАЛЬЯНСКОЙ. АНАЛИЗ. Бабушка приходит ровно в одиннадцать, как часы, и возвращает меня к жизни. После перепоя я чувствую себя, как труп, нуждающийся в реанимации. Надо отдать должное бабушке, свое дело она любит и знает, поэтому через час ее кропотливых усилий - похлопываний, притираний и поглаживаний, я уже на ногах и готов действовать дальше. Нам снова звонят. Прорезался архитектор Сергей Волгин, приятель и доверенное лицо моего венского друга Хайдольфа Гернгросса. Сергею негде жить. Он живет в Гатчине на даче. Там нет телефона, и поэтому он договорился, что Хайдольф будет звонить вечером мне. Хайдольфа Гернгросса и галерейщицу Кристину Бернталер я хочу пригласить с лекцией о современной архитектуре в Русский музей, чтобы хоть немного просветить питерских |
|
|