"Марина Ясинская. Заводных дел мастер" - читать интересную книгу автора

Он был готов к бурным слезам, к горьким упрекам и справедливым
обвинениям. Но никак не к тому, что Эмма, легко спрыгнув с широкого
подоконника, посмотрит на него с нежной грустью, чмокнет в щеку, тихо
скажет:
- Спасибо, милый, - и упорхнет куда-то вглубь дома.
Эрик тяжело опустился на подоконник, обхватил голову руками и мрачно
уставился на расстилающееся перед ним безымянное озеро, за край которого как
раз начинали опускаться отливающие неземным светом планеты. Там, где Юпитер
уже обмакнул край своего внешнего кольца в горизонт, вода окрасилась изнутри
багряным закатным цветом.
Эрик вспомнил, как поразила его безмятежная красота этих мест, когда он
сюда только переехал. Вспомнил, с каким удовольствием он изучал городок и
знакомился с местными жителями. Как проводил вместе с Эммой долгие вечера на
этом самом подоконнике, любуясь парадом планет над безымянным озером. Какой
полной неторопливого очарования казалась жизнь. Как он был счастлив.
Был... Что, черт побери, с ним случилось?

* * *

Как это повелось еще со времен Адама, все началось с женщины. Со
знакомства с Эммой. Повстречав ее, Эрик был без ума от счастья. Влюбился без
памяти.
В таком же дурмане бросил все и уехал с ней.
Он хмыкнул, вспомнив, как, проснувшись первый раз в ее доме, он напрочь
забыл, как здесь оказался.
Все было непривычно в этом незнакомом месте. Над головой - низкий
потолок, словно перечеркнутый крест накрест толстенными балками грубо
обструганного темного дерева. Два окна, похожие на два любопытных
прямоугольных глаза, расположенные рядом друг с другом на стене цвета сырой
извести. Кое-где добротная штукатурка облупилась, впрочем, явно не по
недосмотру, а по задумке дизайнера, и в проплешинах проглядывала крепкая
кирпичная кладка.
Под глазами-окнами, с интересом изучающими Эрика, стоял такой же, как и
балки, грубо обструганный стул. Рядом, на деревянном полу - крепко стянутая
ржавыми обручами бадья. На стуле же стоял большой глинянный кувшин с водой и
лежала его бритва "Жилетт", выглядящая более чем неуместно в окружении
такого антиквариата.
И вообще - обстановка никак не походила на привычные ему интерьеры
современных квартир - с плоскими телевизорами, компьютерными столами,
кожаной мебелью, футуристической живописью, книжными шкафами и пластиковыми
окнами.
Здесь же единственными украшениями комнаты являлись изогнутое
коромысло, прилагающиеся к нему бадьи и большой лакированный сундук
ярко-красного дерева.
Эрик в то утро долго попытался сообразить, как и где это он оказался.
"Эмма", - наконец подсказала ему память.
"Эмма?" - недоуменно повторил он про себя.
"Эмма!" Всего одно слово, но как много встало на свои места!
Любовь все-таки крепче любого алкоголя. Хмель выветривается под утро -
любовь не отпускает куда дольше. А уж под ее воздействием такого наворотишь,