"Фрэнк Йерби. Изгнанник из Спарты [И]" - читать интересную книгу автора

не изменит их истинной сущности. В конце концов, они все равно затравят
тебя, ибо так они поступают со всеми людьми на земле. На исходе своих дней
ничто живое не избегнет встречи с ними, мой мальчик. Так что танцуй под
Песнь Козлов, пока можешь, слушай напевы свирели на холмах. Увивай голову
виноградными листьями и напивайся до беспамятства, стискивай в жарких
объятиях прекрасных юношей и девушек! Ибо никто не избегнет Эриний, ни
один человек.
Эпидавр все еще бил Ликотею. Аристон слышал, как его нога, обутая в
сандалий, с глухим звуком врезалась в прикрытое хитоном женское тело.
"Почему его не остановят? - подумал Аристон. - Неужели им не понятно,
что он ее убьет?"
Словно прочитав его мысли, девушка, стоявшая возле него на коленях,
прошептала:
- Отец говорит, Лико - чужеземка, из Аттики. Поэтому ее здесь так
ненавидят. Я... я пыталась с ней подружиться, но она не захотела. Она...
она меня презирает. Сама не знаю почему...
- Потому что ты очень хорошенькая, Меланиппа, - сказал Аристон.
Девушка удивленно округлила глаза.
- Меня зовут по-другому, - возразила она.
- Теперь уже нет, - ответил Аристон. - Я прозвал тебя так. Меланиппа,
маленькая черная кобылка, самое очаровательное существо, созданное богами.
"Свинья! - мысленно обругал он сам себя. - Свинья, козел и еще
кто-нибудь похуже! Прибегать к таким подлым, низким средствам - и все ради
того, чтобы убежать?! Но ведь тут дело такое: либо ее невинность, либо моя
жизнь! Что, по-вашему, важнее, о бессмертные боги?"
- Меня зовут Фрина, - чопорно заявила она. - И мне не нравится имя,
которое ты мне дал, пленник. На кобылицах ездят мужчины. А я посвящена
Артемиде, и ни один мужчина не дерзнет...
Девушка вдруг хлопнула себя по щекам, да так сильно, что это было
слышно даже несмотря на звериный рев, которым периэки приветствовали
Эпидавра, безжалостно лупцевавшего жену.
- О прости меня, божественный пленник! - прошептала она. - Я не знаю,
что на меня нашло. Я никогда прежде не думала о таких пакостах. А теперь...
Аристон улыбнулся фрине. Он сделал это осторожно, не спеша. И улыбался
долго-долго, пока не заболели губы. Впервые в жизни он намеренно
воспользовался своей красотой. Обычно Аристон о ней совсем не задумывался.
Не далее как неделю назад Ипполит сокрушался о своем уродстве - кажется,
над ним насмеялся какой-то юноша, вообще-то, и женщины, и мальчики всегда
издевались над толстопузым Ипполитом, которому не везло в любви, - и
Аристона тогда порядком позабавили дядюшкины завистливые причитания:
Ипполит молил богов даровать ему красоту Аристона хотя бы на одну ночь. Но
дядя мигом заставил его умолкнуть.
- Не смейся, щенок, зачатый в лощине! - воскликнул он. - В этом
щекотливом виде спорта ты дашь мне сто очков вперед. Красота твоя столь
необычайна, что ее можно назвать божественной. И действительно, никто не в
состоянии доказать, что божественный Дионис не твой отец. Так ведь
утверждает моя сестрица...
Аристон тогда улыбнулся дяде.
- А боги существуют? - спросил он.
- Нет. Но не болтай об этом каждому встречному и поперечному. Боги -