"Роберт Янг. Богиня в граните" - читать интересную книгу автора

раз задавался вопросом, зачем они вообще создали ее. Во многих отношениях
это имело сходство с такими земными загадками, как египетские пирамиды,
Крепость Саксхомена и Храм Солнца в Баальбеке. Прежде всего, эта загадка
была точно так же неразрешима, и, вероятно, такой и останется навсегда,
потому что древняя раса, некогда жившая на Альфе Вирджинии 9, либо полностью
вымерла много веков назад, либо отправилась в полет к звездам. В любом
случае, они не оставили после себя никаких письменных записей.
Но в своей основе эти две загадки были различны. Когда вы созерцаете
пирамиды, Крепость или Храм Солнца, вы никогда не задаетесь вопросом, зачем
они были построены, вас интересует как их возводили. С Девой все как раз
наоборот. Она возникла как природный феномен, гигантский геологический
сдвиг, и все, что фактически оставалось сделать ее скульпторам, хотя,
несомненно, их труд и был сравним с трудами Геракла, так это добавить
окончательные штрихи и создать автоматическую подземную насосную систему,
которая уже многие века снабжает искусственные озера ее глаз водой из моря.
Возможно, здесь и находится ответ, подумал Мартин. Возможно, что их
единственным желанием было усовершенствование природы. Потому что не было
никакой фактической основы для теософических, социологических и
психологических мотиваций, теоретически допускаемых полусотней антропологов
Земли (никто из которых на самом деле даже никогда не видел ее) и изложенных
в полусотне посвященных этму вопросу книг. Возможно, ответ был так же прост,
как...
Обращенные к югу области плечевого склона были менее подвержены эрозии,
чем центральные и северные, и Мартин все ближе и ближе продвигался к южному
краю. Перед ним была удивительная панорама левой стороны Девы, и он,
восхищенный, взирал на великолепное вертикальное обнажение пурпурной, чуть
затененной породы, тянущееся до самого горизонта. В пяти милях от места
соединения с плечевым склоном оно подгибалось, формируя ее талию; еще через
три мили пышно распускалось, образуя начало левого бедра; затем, как раз
перед тем как совсем исчезнуть в бледно-лиловой дали, делало гигантский
изгиб его нижней части.
Практически плечо не было слишком крутым, однако Мартин чувствовал
усталость, его губы были сухими и жесткими, когда он добрался до самого
верха. Он решил немного отдохнуть, и, сняв рюкзак, сел и привалился к нему
спиной. Поднеся к губам флягу, сделал большой неторопливый глоток. Затем
выкурил очередную сигарету.
С этой высоты вид на голову Девы был гораздо лучше, и теперь он как
зачарованный разглядывал ее. Гора, формировавшая ее лицо, все еще была
скрыта от него, разумеется, за исключением самой высокой точки - ее
гранитного носа; но детали ее щек и подбородка оставались неясными. Ее скулы
были округлыми ответвлениями горной породы, почти незаметно сливавшимися со
скошенным краем щеки. Гордый подбородок представлял собой утес,
заслуживающий отдельного изучения, обрывающийся резко, даже слишком резко,
как подумал Мартин, к изящному гребню ее шеи.
Однако, несмотря на педантичную увлеченность ее скульпторов отдельными
деталями, Дева, при обзоре ее с такого близкого расстояния, была далека от
той красоты и того совершенства, которые они намеревались получить. Это
происходило оттого, что в данный момент можно было видеть лишь какую-то
часть ее: щеку, волосы, грудь, далекий контур бедра. Но если рассматривать
ее с достаточной высоты, эффект будет совершенно другой. Даже с высоты в