"Морис Юлет. Ричард Львиное Сердце " - читать интересную книгу автора

Пользуясь своим правом быть на коне, Ричард поехал один, вслед за
глашатаями, но шагом. Дорогой никто не приветствовал его. Приблизившись к
штандарту, граф спешился, увидел привратников у входа и бросился в палатку,
которую перед ним распахнули, словно лесной зверь, завидевший добычу. Там
он вдруг окаменел и резко грохнулся на оба колена. Посреди большой палатки
сидел старый король, его отец, коренастый, взъерошенный, с работающими
челюстями и беспокойными пылающими глазками. Руки его лежали на коленях, а
в них торчал длинный меч наголо. Подле него стоял его сын, румяный и
тоненький Джон, а дальше делали круг его пэры - два епископа в пурпурных
мантиях, рябой монах из Клюни 18, Боген, Гранмениль, Драго де Мерлю и еще
несколько человек. На полу помещался секретарь, покусывая свое перо.
Король выигрывал, когда восседал на троне: верхняя половина туловища
была у него лучше, более походила на мужчину. Его рыжие редкие волосы
распались в беспорядке; на лоснящемся красном лице выступали шрамы и прыщи;
кривые челюсти, толстая шея, широкие плечи делали его похожим на быка.
Узловатые, грубые руки, длинные, превыше всякой меры, губы с выражением
жестокости, нос как клюв у хищной птицы, - все было словно вырублено из
дерева грубой рукой и так же топорно размалевано. А если что и оставалось
тут человеческого, то искажалось глазами, в которых кипела горечь
страдания, как у падшего ангела: анжуйский бес пожирал глазами короля
Генриха на виду у всех. Это придавало старику сходство с диким вепрем,
который острит свой клык об деревья, довольный тем, что он отвратителен,
великолепный тем, что так силен и одинок.
Впереди не было ничего утешительного. Как ни мало знал Ричард своего
отца, в этом он не мог ошибиться. Старый король был на втором взводе: его
снедала ярость. Его злило то, что сын сейчас преклонил колени, а еще более
то, что он не сделал этого раньше.
Представление началось с шутовства. Король прикинулся, что не видит
сына, а тот продолжал стоять на коленях, как кол. Король говорил с принцем
Джоном с неприличной разнузданностью и с каждым словом выпаливая свою
злость: даже смущались его епископы, краснели его бароны. Старик бесконечно
унижал себя, но, казалось, утопал в наслаждении своим позором. У Ричарда
подступило к горлу, и послышался его нежный голос.
- О Боже! Что это прорвало Тебя создать такую свинью? - пробормотал он
тихо, но так, что двое-трое близ стоявших расслышали. Слышал их и сам
король - и был доволен; слышал и принц, заметивший со страхом, что не
ускользнули они от слуха Богена. Король продолжал скрипеть свое, Джон
гомозился на месте, а Боген - величайшая смелость! - нашептывал что-то
королю на ухо.
Король ответил ему гоготаньем, которое можно было слышать по всему
лагерю:
- Га, клянусь Святым Ликом! Пусть-ка постоит на коленках, Боген! Это
для него новая привычка, но полезная для человека его ремесла. Все воины
приходят к этому рано или поздно... Да, рано или поздно, клянусь Богом!
Тут Ричард нарочно встал на ноги и пошел к трону. Его высокий рост как
бы добавлял отвращение, вызываемое Генрихом. Король вскинул на него глазами
и оскалил свои клыки.
- Ну, что еще, сэр? - спросил он сына.
- Довольно. с меня, сэр, если вообще солдату подобает стоять на
коленях, - отозвался Ричард.