"Карл Густав Юнг. Исследование фенноменологии самости" - читать интересную книгу автора

концов, что этот пошлый мир, с его актами гражданской регистрации,
конвертами с зарплатой и ежемесячными взносами за квартиру, может предложить
такого, что смогло бы перевесить мистический трепет иерогамии? Что окажется
важнее увенчанной звездами женщины, преследуемой драконом, или же
благочестивой тьмы, скрывающей брак Агнца?

Этот миф более, чем какой-либо другой, иллюстрирует природу
коллективного бессознательного. На данном уровне мать одновременно стара и
молода, она - и Деметра и Персефона, а сын - одновременно и супруг и
дремлющий, свернувшись клубочком, младенец. Несовершенства реальной жизни с
ее трудностями приспособления и многочисленными разочарованиями конечно же
никак не могут конкурировать с этим состоянием неописуемого совершенства.

Что касается сына, фактор, порождающий у него проекции, идентичен с
образом матери, вследствие этого замещающим реальную мать. Проекция может
быть устранена лишь тогда, когда сын увидит, что в царстве его психе
присутствует образ не только матери, но и дочери, и сестры, и возлюбленной,
и небесной богини, и хтонической Баубо. Любая мать и каждая возлюбленная
вынужденно превращается в носительницу и воплощение этого вездесущего
нестареющего образа, соответствующего глубочайшей внутренней реальности
мужчины. Этот небезобидный образ Женщины принадлежит ему, мужчине; она
замещает собой ту верность, от которой он иногда вынужден отказаться в
интересах жизни; она служит столь необходимой компенсацией за риски, жертву
и борьбу, завершающуюся разочарованием; она -утешение за всю горечь жизни.
И, в то же время, она - великая фокусница и соблазнительница, своей Майей
завлекающая его в жизнь, - не только в ее осмысленные и полезные аспекты, но
и в ее пугающие парадоксы и двусмысленности, сопряженные с балансированием
между добром и злом, успехом и крахом, надеждой и отчаянием. Она, будучи
источником наибольшей опасности для мужчины, требует от него максимальных
усилий; и если он способен на них, то она отнесется к этому с
благосклонностью.

Этот образ Шпиттелер называет "Госпожа Душа". Вместо такого названия, я
предложил термин "анима", чтобы указать на нечто специфическое, для чего
слово "душа" оказывается слишком общим и расплывчатым обозначением.
Эмпирической реальностью, которую суммирует понятие анимы, является крайне
драматическое по характеру содержимое бессознательного. Его, конечно, можно
описать рациональным научным языком; но тогда совершенно не удается выразить
его живые характеристики. А потому при описании процессов жизни психе я
намеренно и сознательно отдаю предпочтение драматическому, мифологическому
способу мыслить и говорить: он не только более выразителен, но и более
точен, чем абстрактная научная терминология, привычная игра которой -
думать, что ее теоретические формулировки в один прекрасный день станут
алгебраическими уравнениями.

Итак, фактором, порождающим проекции, выступает анима, точнее -
бессознательное, представляемое анимой.

Появляясь в снах, видениях и фантазиях, она всегда принимает
персонифицированную форму, показывая тем самым, что воплощенный в ней фактор