"Карл Густав Юнг. Человек и его символы" - читать интересную книгу автора

то, что мы называем психикой, ни в коей мере не идентично сознанию.
Те же, кто отрицают существование подсознания, утверждают фактически,
что наши сегодняшние знания о психике исчерпывающи. А такое мнение
однозначно столь же ложно, как и предположение, что мы знаем о вселенной
абсолютно все.
Наша психика является частью окружающего нас мира, и ее тайна так же
безгранична. Поэтому мы не можем дать определения ни тому, ни другому. Мы
только можем утверждать, что верим в их существование, и описывать по мере
возможности их функционирование. Кроме накопленных результатов медицинских
исследований есть и серьезные логические доводы против утверждений о
несуществовании подсознания. Сторонники этой точки зрения выражают
стародавний "мизонеизм" - страх перед новым и неизвестным.
Это противление идее существования непознанной части человеческой
психики имеет свои цепкие корни, ведь сознание - совсем недавнее
приобретение бытия и находится еще в процессе становления. Оно хрупко,
подвержено специфическим опасностям и легкоранимо. Антропологи подметили,
что одним из наиболее частых умственных расстройств у первобытных людей
была, говоря их языком, "потеря души", или разлад (по-научному-диссоциация)
сознания.
Среди людей прошлого, уровень сознания которых отличался от нашего,
душа (психика) не воспринималась как нечто целое. Многие полагали, что
каждый человек помимо обычной души имеет еще и так называемую "лесную душу",
воплощенную в том звере и растении, с которым он имеет определенное
психическое родство. Известный французский этнолог Л. Леви-Брюль назвал эти
представления "мистическим участием". Позже он отказался от этого термина
под давлением недружественной критики, но я уверен в его правоте. В
психологии хорошо известно явление подобного подсознательного единения
одного индивидуума с другим человеком или объектом.
Среди первобытных людей это родство имело множество форм. Если "лесная
душа" обитала в каком-либо звере, то он считался человеку как бы братом.
Предполагалось, что человек, имеющий братом крокодила, мог, например,
спокойно плескаться в кишащей аллигаторами реке. Иметь "лесную душу" в
дереве означало родительскую власть этого дерева над индивидуумом. В обоих
случаях понималось, что оскорбление "лесной души" равно оскорблению
человека. В некоторых племенах считалось, что у человека несколько душ.
Подобное мироощущение отражало веру отдельных первобытных людей в то, что
они состоят из нескольких связанных между собой, но различных частей. Это
означает, что индивидуальная психика была далека от гармоничной целостности.
Наоборот, она грозила вот-вот распасться под напором неконтролируемых
эмоций.
Хотя эта ситуация и известна нам лишь по работам антропологов, она
вовсе не так далека от современной действительности, как могло бы
показаться. Мы тоже можем стать диссоциированными и утратить свою
индивидуальность. Мы можем оказаться во власти настроения, весьма
изменившись при этом; можем утратить благоразумие и память о само собой
разумеющихся вещах, касающихся нас самих и наших близких до такой степени,
что спровоцируем вопрос:
"Какой бес в тебя вселился?" Мы говорим о возможности самоконтроля,
однако редко кому удается овладеть этим замечательным качеством. Мы можем
полагать, что контролируем себя, но при этом наши друзья легко видят в нас