"Зиновий Юрьев. Альфа и омега" - читать интересную книгу автора

высшее образование и профессия биолога! Ничего не поделаешь, двадцатый
век, эпоха разума. Ах, дорогая Фло, надо было бы написать мне, что решение
проверено на большой электронно-вычислительной машине фирмы "Интернейшел
бизнес машинз" и одобрено всеми ее электронными потрохами.
Дэн поморщился. Для чего весь этот поток слов? Все это было чушью. Он
знал, что страдает. Боль все время поднималась толчками откуда-то снизу,
собиралась в горле и стояла там мягким, душным комом, который никак нельзя
было ни проглотить, ни выплюнуть. Можно было хорохориться сколько угодно,
но обманывать самого себя безнадежно.
Почему он был таким дураком? Чего он боялся? Чего он ждал? Что
проверял? Боялся ответственности... Болтовня! Всю жизнь он чего-нибудь
боялся и всегда умел так приодеть свой страх, что даже сам переставал
узнавать его. Как он легко жонглировал словами: "семья", "чувство",
"ответственность", "время..." Наверное, именно поэтому он стал
специалистом по рекламе. Нарядить страх в осторожность, трусость - в
благоразумие, эгоизм - в необходимость... Боже мой, как легко он это делал
всю жизнь! Как элегантно он всегда уходил от решений, и не поймешь: то ли
он прятался от них, то ли они от него.
Он вспомнил, как она входила сюда, в эту комнату, подбегала к нему,
обхватывала его шею руками, у нее всегда были прохладные ладони, терлась
носом о его нос и с важной торжественностью говорила: "Формика Фло
приветствует тебя".
Она тогда изучала муравьев, всех этих формика поликтена и формика руфа,
и утверждала, что, только потеревшись усиками, муравьи могут узнавать друг
друга.
А он ей говорил, что если она уж хочет перейти с ним на чисто
муравьиные отношения, то ей следует отрастить себе усы или, по крайней
мере, усики. Тогда она будет настоящей формикой. А она отвечала, что
главное не усы, а свой собственный уютный маленький муравейник.
Боже, как это было давно! И было ли это когда-нибудь?
Муравьи - по-латыни "формика". Формика... Как, кстати, фамилия
профессора, с которым она работала? Она ведь говорила ему что-то похожее.
Фор... Фер... Ферми... Нет, это физик. Ага, кажется, Фортас.
Дэн вскочил с такой силой, что кресло с обиженным скрипом сдвинулось с
места. Телефонная книжка лежала на письменном столе. Боже, сколько
идиотских, никому не нужных имен! Десять фунтов бессмысленных имен.
Фортасов было восемь! Хорошо, что не Смит или Джонсон, их были бы тысячи.
А что, собственно, он спросит у этого Фортаса, если даже и найдет того
самого? Где мисс Флоренс Кучел? Он никогда не ответит. Фло несколько раз
говорила ему, что хотя она и биолог, но работает в каком-то чрезвычайно
секретном учреждении.
Дэн набрал первый номер. Низкий женский голос манерно процедил в самое
ухо "Ал-ло-о...".
- Миссис Фортас? - спросил Дэн, стараясь унять биение сердца.
- Да, что вам угодно?
- Видите ли, ваш супруг просил меня достать ему хороших муравьев,
формика руфа...
- Большое спасибо, но мы теперь питаемся только кузнечиками.
Трубка на другом конце с треском опустилась на рычаг. Второй и третий
Фортасы не отвечали.