"Зиновий Юрьев. Башня Мозга (Авт.сб. "Рука Кассандры")" - читать интересную книгу автора

привезли в город. Те же роботы подняли лежавшее тело и небрежно швырнули
на платформу. Неестественно согнутое, оно лежало на тележке
голубовато-белой металлической грудой, и космонавты, застыв на месте,
смотрели, как поднялись края платформы и как тележка, бесшумно скользя над
землей, скрылась за ближайшим поворотом.
Космонавты молчали. Бетяне, которые только что расправились со своим
товарищем, как ни в чем не бывало снова двинулись вперед, каждый по своему
делу. Ни одного лишнего движения, ни одного звука, кроме шороха торопливых
шагов.
- Гм, - хмыкнул Марков, - чистая работа. Возлюби ближнего, как брата
своего...
Ему никто не ответил. Унылые ряды зданий без окон внезапно кончились.
За последним из них простиралась слегка холмистая долина. Где-то там за
нею, на каменистом плато, стояла "Сызрань".
Они все время думали о корабле, сотни раз обсуждая вопрос, включен или
выключен гравитационный прожектор, смогут ли они подняться с Беты, если
окажутся там, на плато, и сейчас, оставшись одни, вдруг ощутили какую-то
неуверенность. Конечно, они хотели оказаться в привычной рубке "Сызрани",
ощутить родную атмосферу космолета, направляясь домой, но вместе с тем
непонятная Бета с ее голубовато-белыми роботами дразнила их любопытство.
Нет, они все же не имели права не сделать попытки выбраться отсюда.
Космонавты переглянулись, поняв друг друга, но в то же мгновение перед
ними оказался робот и молча показал им на город.
Они поняли его жест. И, к своему величайшему изумлению, даже
почувствовали облегчение... Они оставались на Бете.



3

Первым проснулся Марков. Он несколько минут лежал в полудреме, когда
просыпающийся мозг еще не в силах отогнать сновидения. Но вот затекшая от
неудобного лежания шея заставила его открыть глаза и сесть. В первое
мгновение ему почудилось, что он еще спит и что бодрствование лишь снится
ему. Вокруг стояла густейшая темнота. Мрак ощущался физически, он был так
плотен, что казалось: проникни в него луч света, он сломался бы,
ударившись о него.
За несколько дней, проведенных в круглом зале лаборатории, они уже
свыклись с постоянно освещавшим его неярким сиянием. Но сейчас все вокруг
было черно. Темнота уничтожила ощущение пространства. То Маркову казалось,
что стены где-то совсем рядом, стоит лишь протянуть руку, чтобы коснуться
их, то вдруг он ощущал себя безмерно крошечной точкой в бесконечном океане
мрака. Он прислушался. Все кругом безмолвствовало, и лишь рядом слышалось
ровное дыхание спящих товарищей. Он обрадовался этому звуку так, как
никогда не радовался ни одному звуку на свете. Он возвращал его в мир
привычных ощущений, в мир, в котором нужно действовать, что-то делать, а
не ждать, пока абсолютный мрак и тишина не начнут гасить сознание.
- Коля, Володя, - почему-то прошептал он.
Он разбудил товарищей, и втроем они долго сидели, всматриваясь в
черноту, и напряженно прислушивались к безмолвию. Первый страх уже прошел,