"Зиновый Юрьев. Черный Яша (Сборник "Операция на совести")" - читать интересную книгу автора

- Пять, милый.
- А Яше?
- Пять с половиной, милый.
- Не хочется выговаривать тебе, - сказал я, - да еще в такую тяжелую
для тебя минуту, но я удручен твоим беспутством.
- Прости, - прошептала Галочка и повесила голову.
- Хорошо, - великодушно сказал я. - Но только потому, что его звали
Яша. Как нашего Яшу.
- Милый, - сказала Галочка, - мимо какого магазина мы сейчас идем?
- Букинистического.
- Зайдем, милый, - просительно сказала она, и мы вошли в магазин. Она
выставила перед собой руку и, не раскрывая глаз, двинулась маленькими
неуверенными шажками к прилавку.
Все в магазине уставились на нас.
- Осторожно, любовь моя, - сказал я, - перед тобой прилавок.
- Я чувствую их на расстоянии, прилавки всегда возбуждали меня, -
громко сказала Галочка, и молоденькая продавщица с комсомольским значком
на синем форменном платьице испуганно замерла перед нами. Галочка провела
рукой по прилавку и нащупала какую-то книгу. - Какая прекрасная книга,
милый! - страстно прошептала она. - Я давно мечтала о ней. Ты купишь ее
мне?
Продавщица метнула быстрый взгляд на книгу, и в глазах ее зажегся
брезгливый и жадный ужас здорового человека при виде больного. Книга
называлась "История овцеводства в Новой Зеландии". Я печально кивнул
продавщице, ничего, мол, не поделаешь, и спросил, сколько нужно платить за
овцеводство.
Мы купили книгу и вышли на улицу.
- Милый, спасибо, - сказала Галочка. - Посмотри, пожалуйста, на
название. Какая в нем первая буква?
- И, - сказал я.
- Я так и знала. Я загадала, если будет "и", мы сегодня проведем вечер
вместе.
- А если бы было не "и", а, скажем "о"? - не удержался я. О, эта
привычка ученого исследовать все до конца!
- "О", ты говоришь?
- Да.
Галя остановилась и наморщила лоб в тяжком раздумье.
- Тогда тоже бы провели вечер вместе.
- А "и краткое"?
- Тогда безусловно. Это моя любимая буква. Особенно в начале слова.
Неисповедимы пути эмоций наших! Как вы уже догадались, я очень люблю
Галочку, но "и краткое" в начале слов обрушило на меня прямо цунами
нежности. Оно подняло меня, сильно и мягко крутануло и заставило обнять
Галочку. Глаза ее сразу открылись. Они стали еще зеленее, и в них прыгали
коричневые крапинки.
- Совсем стыд потеряли! - с веселым восхищением сказала тетка с
хозяйственной сумкой на двух колесиках и подмигнула нам.
Мир был по-прежнему ласков и благожелателен. И что-то в нем изменилось.
Я еще не знал, что именно, но что-то изменилось.
Мне не хотелось упускать блаженное ощущение неправдоподобного счастья,