"Зиновий Юрьев. Дарю вам память" - читать интересную книгу автора

Назавтра мы явились в свой крапивопитомник чуть свет и
снарядили все три донки.
- Пап, - сказал сын, - а можно, я потащу домой всю рыбу?
- Пожалуйста, но особенно не хвастай.
Минут через десять сын начал проявлять признаки нетерпе-
ния:
- Ну, где же твоя рыба?
- Терпение, друг мой. Напряги немножко свою скудную фан-
тазию и постарайся вообразить, что происходит там, в глуби-
не. На чистом песчаном дне лежат два пакета с кашей. Вода
неспешно разносит божественный аромат. Рядом - настоящая
выставка-распродажа деликатесов: отборные жирные черви, неу-
томимо танцующие на крючках, степенные онарыши, аппетитные
хлебные шарики. А вокруг, разинув рты от эдакого изобилия,
застыли в трансе огромные окуни, пучат глаза лещи, дивится
жирная пелядь. С чего начать? За что хвататься? На почти-
тельном расстоянии - кольцо зрителей низкого звания: всякие
там красноглазые плотвички, щунленькие неврастеники ерши,
неразумные подлещики и прочий рыбный плебс.
- Если бы ты только умел так ловить, как рассказываешь! -
вздохнул сын.
К концу первого часа леска, пропущенная через колокольчик
одной из донок, слегка дернулась. Толчок был такой слабый,
что колокольчик не только не звякнул, он едва шелохнулся. Я
подождал немножко, подсек и вытащил донку. За один из четы-
рех крючков зацепился крошечный окунек. На него было больно
смотреть.
Часом и двумя плотвичками позже сын демонстративно зас-
нул, положив под голову рюкзак. Я сидел, уставившись в не-
подвижные колокольчики. Стало совсем тепло. Миллиарды сол-
нечных бликов петоропли во купались в заливчике, переворачи-
ваясь с боку на бок. С противоположного берега ветерок при-
носил обрывки игрушечного голоска, певшего про Арлекино.
Внезапно в этот теплый и дремотный мир ворвалось тарахте-
ние лодочного мотора. В заливчик влетела "казанка" с "вих-
рем", описала плавную дугу и, чихнув, замолкла где-то непо-
далеку. Хотелось верить, что навсегда.
Минут через двадцать я услышал чьи-то шаги и обернулся.
Из крапивных джунглей вышел мрачноватого вида человек лет
двадцати пяти тридцати., аккуратно перешагнул через моего
сына и подошел ко мне.
- Доброе утро, - сказал я.
Должно быть, человек уловил в моем приветствии какой-то
упрек, потому что пристально посмотрел на меня, едва заметно
пожал плечами и сказал:
- Доброе утро. Как успехи?
- Так себе, - неохотно пробормотал я, - не о чем особенно
говорить. Окуньки, плотвички, одни подлещик, которого пра-
вильнее было бы назвать субподлещик...
- Как вы сказали? Субподлещик? - Незнакомец вдруг улыб-