"Зиновий Юрьев. Полная переделка (Фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

- Спасибо, Херб, я как раз проверю, не сломал ли ты мне позвоночник.
Вернулся он через несколько минут и подмигнул мне.
- Не чета твоему "тойсуну". Ты все еще ездишь на этом маленьком
японском катафалке?
- Херб, - простонал я, - меня не интересует мой "тойсун". Хочешь, я
подарю его тебе? Меня интересует машина миссис Файяр.
- Красная "альфа-супер". Номер джи пи эйч шестьдесят два двести
одиннадцать. Стой, куда же ты, ты ведь обещал подарить мне свой "тойсун"?! -
несся за мной бас Розена, когда я вылетел из полицейского управления.
Я посмотрел на часы. Половина восьмого. Гизела уже давно ушла из
конторы. Я поехал к себе домой. Я просто не находил себе места от
возбуждения. Мне обязательно нужно было с кем-нибудь поговорить. Меня просто
распирало это желание. Если я ни с кем не смогу поговорить - я просто лопну.
Я позвонил на Санрайз-бульвар. Мне не хотелось лопаться, мне хотелось
услышать голос Одри Ламонт.
Но, увы, ее не оказалось дома. Конечно же, так она и сидит дома,
ожидая, а не позвонит ли вдруг сам Язон Рондол.
Профессор был очень любезен. Он спросил меня, как идет мое
психологическое исследование.
- Похоже, мистер Ламонт, что это уже не чистая психология.
- То есть, дорогой Рондол?
Ну-ка, проверим, какую реакцию вызовет Джонас у ученого, который, как
он сам говорит, признает только факты. Я подробно изложил разговор с
Джонасом. Профессор был более чем внимателен. Он задавал мне вопросы о
Джонасе, о том, могут ли сыграть его показания какую-нибудь роль для
апелляционного суда, когда он может дать эти показания и так далее. Мне было
неловко отнимать у него столько времени, но профессор и слушать не хотел
моих извинений.
- Надеюсь, вы скоро у нас будете, - сказал он.
- Я был бы рад, профессор. Как только найду подходящий предлог.
- А Одри вам мало? Я понимаю, что отставной профессор физики - далеко
не самый интересный собеседник в мире, но Одри уже трижды спрашивала про
вас.
Я почувствовал, как расплываюсь в глупейшей и счастливой улыбке.
- Передайте ей, пожалуйста, привет.
- С удовольствием. Так приезжайте же, Рондол. Даете слово?
- Даю, - сказал я с торжественностью, которая меня даже испугала.
Я пошел в ванную и долго смотрел на себя в зеркало. Смотрел с симпатией
и брезгливой жалостью, с какими смотрят обычно на юродивых и на
тяжелобольных.
Утром я не выдержал и позвонил Джонасу на четверть часа раньше
условленного срока. Никто не ответил. Должно быть, он возится в своем саду,
подумал я, или занят уборкой, о которой так убедительно рассказывал мне.
Через пять минут я позвонил снова. И снова никто не ответил. Не слышит
звонков из-за включенного пылесоса. В девять я позвонил снова и держал
трубку у уха минуты две. Даже если бы у него был жесточайший запор, он все
равно успел бы подойти к телефону. Идиот, все-таки возится в саду. Впрочем,
наверное, и из своего крошечного садика он бы услышал телефонные звонки.
Я поехал в Элмсвиль и вскоре уже подходил к его домику под ярко-красной
черепичной крышей. На этот раз он не вышел к калитке. Я толкнул со - как и