"Виталий Забирко. Дикая тварь из дикого леса" - читать интересную книгу автора

прощальной песни Дикого Леса. И только громада торпедоносца молчала, внося
диссонанс в гармонию жизни.
Скорбно склонив голову, Толип попросил почву поглотить неживое чужое
создание, земля заколебалась, торпедоносец дрогнул и стал погружаться в
землю. Лишь тогда застонал торпедоносец усталым мёртвым металлом, а из-за
куста ему ответил чужой живой стон.
Толип посмотрел на куст, и куст послушно раздвинул ветви. И увидел
Толип двух лежащих хомов: Пилота, убитого наповал, и Стрелка, смертельно
раненного в живот, но ещё дышащего.
Толип подошёл, нагнулся над Стрелком, и Стрелок, почувствовав чьё-то
присутствие, открыл глаза.
- Мир тебе, - сказал Толип и протянул хому руку.
Но Стрелок, верный присяге и воинскому долгу хомов, увидев над собой
склонённого врага с угольно-чёрной Дикой Тварью на плече, разрядил в них
всю обойму излучателя.
И клочья тьмы пали на Стрелка.


До позднего вечера прождал Капитан возвращения Пилота и Стрелка. Но,
когда солнце стало садиться, перенапряжение нервов, потеря крови и боль ран
отключили его сознание.


Он сидел в катапультированном из подбитой спасательной шлюпки кресле
посреди пустыни. И не было в пустыне больше никого и ничего, кроме песка и
ночи.

Ночь выдалась тихая, ярко-звёздная. Горизонт, близкий и ровный,
трепыхался зарницами, мягкими и лёгкими. Было тепло по-весеннему; изредка
по небу рассыпающейся чертой скользил метеор.
В полночь, когда небо стало темней, звёзды - ярче, резче, а зарницы -
больше и злее, потянул холодный ветер. И тогда из пустыни постепенно
вырастающей фигурой пришёл Мудрец. Он шёл от самого горизонта, шёл
неторопливой, шаркающей походкой, подойдя, остановился у самого кресла,
внимательно посмотрел на Капитана, а затем степенно опустился на песок.
Мудрец был очень старый, морщинистый, с куцей редкой бородкой, в заношенном
звездчатом халате и такой же, островерхим колпаком, чалме звездочёта. Его
сухое, тёмное лицо, похожее на старый засохший сморчок, разверзлось
провалом рта, и он прошамкал:
- Ты помнишь свой последний сон?
Капитан хотел ответить, но не смог - превратился в безмолвную сидячую
статую.
- Помнишь... - кивнул Мудрец. - Ты пришелец здесь, - проговорил он и
замолчал. Затем продолжил: - Пришелец, а не хозяин... Ты - Чужой. И не
только для нас... Ты свой только самому себе.
Мудрец замолчал и теперь уже надолго. Думал, перебирал тяжёлые
старческие мысли.
- Послушай, - наконец сказал он. - Ты помнишь свой последний сон?
Помнишь... Послушай, если бы всё это было на самом деле: ты был бы
охотником, смелым и ловким, сильным, жил бы с любимой женой в родном,