"Виталий Забирко. Камень слова" - читать интересную книгу автора

- Тогда каким образом вы его обнаружили? На чём он записан, ведь не
на бумаге же, не на дискете, не на кристалле? Или, быть может, вы
обнаружили здесь иную форму записи, кроме уже найденной?
Ткачик молчал. В явном замешательстве он смотрел куда-то в пол за
спиной Волошина.
- Значит, надо понимать, это всё же фальшивка? - попытался разрубить
гордиев узел Волошин.
- Нет, - невнятно пробормотал Ткачик.
- Ладно, Карой, - сказал Берзен. - Как это говорилось: от сумы, да
от... зоны, кажется, не отвертеться. Рассказывай.
Против воли Волошин улыбнулся. Среди многочисленных профессий Берзена
профессии историка явно не было.
Ткачик невесело хмыкнул и осуждающе посмотрел на Берзена.
- Вообще-то мы ждали из КВВЦ кого-то более представительного, чем
текстолога, - не скрывая разочарования протянул Ткачик. - Скажем,
нирванолога-историографа... либо, ксеносоциолога... и, желательно,
экзобиолога. Можно и в одном лице. - Он коротко вздохнул, неожиданно
оживился и хлопнул себя по коленям. - Да что теперь уж! Перефразируя моего
начальника, - саркастически заметил он, - семь бед - один ответ. Может и
лучше, что у вас нет такого ранга. По крайней мере не сможете наложить
запрет на наши исследования. - Глядя прямо в глаза Волошину, Ткачик
раздельно произнёс: - Этого текста действительно нет на феромонных валиках.
Это когитограмма одного из аборигенов.
Брови Волошина поползли вверх.
- Каким же образом вам это удалось? - несколько ошарашенно спросил
он.
Ткачик с Берзеном переглянулись.
- Самым обыкновенным. - Ткачик с плохо скрываемым любопытством
смотрел в глаза Волошину. - Как с любого мыслящего существа.
Волошин смешался. Результаты мнемо- и когитоскопирования аборигенов
были ему хорошо известны. Они давали настолько однообразную картину, что,
по мнению одного из нирванологов, ничем не отличались от когитограмм земных
муравьёв, представляя собой чёткую декларацию жизни, напоминающую программу
поведения общественных насекомых. Modus vivendi аборигенов заключался в
полном отказе от личной жизни индивидуума и был ориентирован исключительно
на общественное существование. Причем когитограммы аборигенов в разных
полушариях Нирваны были абсолютно идентичны, выражались в декламационной
форме, не неся в себе образного восприятия, и не совпадали у индивидуумов
лишь по фазе. Аборигены напоминали собой автоматы с единой, но
индивидуально заложенной программой, знающие, что нельзя ничего делать для
себя лично, но не представляющие, как жить единым организмом.
- Только что здесь было высказано лестное замечание, что я не
мальчик, - тяжело роняя слова, проговорил Волошин. - Я занимаюсь Нирваной
более пяти лет. Может, не будем устраивать проверку на профессиональное
соответствие?
Ткачик смутился.
- Да, конечно. Извините. Но данный текст действительно является
когитограммой. Только запись её сделана при не совсем обычных условиях...
Он вновь бросил вопросительный взгляд в сторону Берзена. Начальник
станции индифферентно смотрел на поляну нирванского леса. Будто разговор в