"Виталий Забирко. Переступи порог" - читать интересную книгу автора

- Вы ошибаетесь, Стенли. - В отсек протиснулся Збигнев. - Эволюция не
меряется годами. Её мера счёта - поколения. Так, например, между нами и
Юлием Цезарем лишь около ста поколений, ста человек. А от пещерного
человека мы отстоим всего на несколько тысяч. Ну, а при резком изменении
среды обитания, количество поколений до появления полностью адаптированной
особи резко сокращается.
- Если только они не вымирают! - оборвал Стенли. - Хватит! Я сыт
подобными теориями по горло. Не хочу больше здесь оставаться ни минуты!
Збигнев только пожал плечами.
- Хорошо. Я только попрощаюсь кое с кем на станции. А вы включите
внешнюю связь.
Он ухватился рукой за поручень на потолке, оттолкнулся и вновь нырнул
в переходной отсек. Природин недоумённо оглянулся на Стенли, но тот
отрешенно сидел в кресле, уставившись в пульт. И тогда Олег протянул руку и
включил селектор.
Несколько минут было тихо.
- Вы меня слышите? - неожиданно спросил из динамика голос Збигнева.
- Да.
- Очень хорошо. Я заблокировал люк станции и, если через пять минут
вы не отшвартуетесь, я разгерметизирую переходной отсек. Я остаюсь.
У Природина от неожиданности перехватило горло. Несколько мгновений
он беззвучно хлопал открытым ртом, затем через силу выдавил:
- Збигнев...
- Не надо тратить время на уговоры. У вас осталось четыре с половиной
минуты. Прощайте.
- Збигнев! - закричал Природин. - Збигнев! Немедленно вернитесь! Я
вам приказываю! Немедленно вернитесь!!! Вы меня слышите?!
Он кричал ещё что-то, угрожая и прося, приказывая и умоляя, пока
Стенли не остановил его.
- Пора задраивать люк, - спокойно сказал он. - А то как бы он на
самом деле не разгерметизировал переходной отсек.
- Но...
- Он тебя не слышит. И не только потому, что отключил связь. Он уже
один из них.

Станция удалялась. Уходила в колючую звёздную пустоту. Обшарпанная, с
оторванным крылом солнечной батареи и порхающими вокруг неё отслоившимися
пластами эмали, она продолжала свой долгий, бесконечный путь по орбите.
- Погребальное зрелище, - угрюмо проговорил Стенли. - Я здесь уже
седьмой раз. И последний. Всё пытался увидеть брата. Оставлял ему письма -
он их не брал. Хотел поговорить с ним... Вот и поговорили. - Он вздохнул. -
Знаешь, какую эпитафию на фальшивой могиле Энтони написала его жена? -
неожиданно спросил он. - "Люди делятся на тех, кто жив, кто умер, и тех,
кто странствует в космосе".
Природин бросил на Стенли быстрый взгляд и отвернулся. Смотреть на
него было больно.
Внизу под ними медленно, закрывая половину иллюминатора,
поворачивался белесо-голубой шар Земли. За уходящей линией терминатора
россыпями гаснущих костров тлели огни городов, и было в этом что-то
грустное и тревожное, как вид с высот непостижимо высокоразвитой