"Николай Алексеевич Задонский. Жизнь Муравьева (Документальная хроника) " - читать интересную книгу автора

надзирателем и преподавателем математики в школе колонновожатых. Ему шел
семнадцатый год.
Биографические эти подробности отмечены в дневнике. Не забыто и
описание того памятного вечера, когда, надев впервые мундир, на
бал-маскараде в особняке адмирала Мордвинова на Театральной площади вновь
встретился он с Наташей. С кивером в руках, не снимая сабли и звякая
шпорами, краснея и потея, стоял он в дверях, глядя завистливыми глазами на
облаченного в рыцарские доспехи молодого офицера, танцевавшего с переодетой
в испанский костюм Наташей. Впрочем, он знал отлично, что для ревности
причин у него нет, она относилась к нему по-прежнему, нет, даже лучше, он
чувствовал, что не безразличен ей, и был счастлив...
Но одно событие, на первый взгляд незаметное, осталось незаписанным,
хотя в его жизни оно сыграло большую роль.
Незадолго до отъезда в Петербург он обнаружил в библиотеке отца
изданную в Париже на французском языке книгу, с первых же страниц совершенно
завладевшую им. Это был роман знаменитого Жан-Жака Руссо "Юлия, или Новая
Элоиза". Впечатлительного и чувствительного юношу, каким был Муравьев, до
слез взволновала сентиментальная история двух любящих молодых людей. В
благонравной и добродетельной Юлии он выискивал черты Наташи Мордвиновой, а
в красноречивых рассуждениях возлюбленного Юлии бедного учителя Сен-Пре
угадывал некое сходство со своими собственными мыслями.
Но этим дело не кончилось. Книга была привезена в Петербург, и спустя
некоторое время он вновь берется за нее, продолжая с неослабевающим жаром
перечитывать главу за главой.
Летом почти каждый вечер на Быках - как называлась маленькая пристань,
выстроенная на Неве против Таврического дворца, - появлялся молоденький,
коренастый и круглолицый прапорщик с книжкой в руках и долго сидел на
скамейке, углубившись в чтение, а потом, о чем-то размышляя, до поздней ночи
бродил тут одинокий.
- Бог счастья, видно, не дал ему, вот и слоняется без подружки,
тоскует, бедненький, - вздыхали сердобольные столичные кумушки.
Что же с ним в действительности происходило?
Адмирал Мордвинов принадлежал к сановитой и богатой аристократии, но не
являлся приверженцем самодержавного строя, отличался независимостью
суждений, открыто восставал против произвола корыстолюбивых и бесчестных
царских сатрапов. Прямота и резкая критика старых порядков создали адмиралу
большую популярность среди передовых, либерально мыслящих людей. Вместе с
тем этот всегда любезный, с приятным, гладко выбритым лицом и живыми умными
глазами сановник продолжал оставаться аристократом и никогда не отказывался
от сословных привилегий и предрассудков*.
______________
* Николая Семеновича Мордвинова, члена Государственного совета с 1810
года, за независимость мнения и оппозиционные настроения высоко ценили
декабристы, намечавшие его в члены временного правительства вместе с
А.П.Ермоловым и М.М.Сперанским. К.Рылеев, восторгаясь гражданским мужеством
адмирала, писал в посвященной ему оде:
Но нам ли унывать душой,
Когда еще в стране родной
Один из дивных исполинов
Екатерины славных дней