"Николай Алексеевич Задонский. Донская либерия " - читать интересную книгу автора

посылали их в разбойничьи набеги на калмыков, ногайцев, крымчан, а то и на
Волгу грабить русские торговые караваны, причем добрая половина добычи
доставалась хозяевам. Понятно, что природному казачеству не было никакого
расчета выдавать беглых людей.
Царские указы о своде всех самовольно построенных верховых городков и
сыске беглых оставались невыполненными. Казацкая старши?на неизменно
отписывалась, будто "верховые те городки построены в прошлых, давних годах,
до твоего, великого государя, указу и до Азовской службы, а населены они
старожилыми казаками, а не вновь пришлыми русскими людьми".
В 1703 году на Дон для сыска беглых были отправлены царские стольники
Максим Кологривов и Михайла Пушкин, затем несколько воронежских
дворян-сыщиков под начальством Никиты Бехтеева, но казаки сумели
предупредить и "ухоронить" беглых. Кологривов и Пушкин, побывав в пятидесяти
донских городках, "пришлых ратных и всяких чинов служилых людей и беглых
боярских холопей и крестьян не изъехали ни одного человека". Поиски Бехтеева
также окончились неудачно.
Однако никакие хитроумные уловки казацкой старшины не могли обмануть
царя Петра. Он отлично знал, что бегство на Дон не утихало, а усиливалось и
что донские казаки всячески этому потворствуют.
Воронежские помещики жаловались:

"Крестьянишки наши, покидая поместья и домишки свои,
разошлись безвестно и разбежались на Дон и на Хопер и ныне
бегают непрестанно, а подговаривают и провожают таких беглых
людей на Дону донские казаки".

Полковник Изюмского полка Федор Шидловский доносил:

"Чугуевцы, харьковцы, золочевцы, змеевцы, моячане,
служилые и жилецкие люди многие, оставляя дома свои, с женами и
детьми, а иные оставляя жен своих, явно идут на Дон и в
донецкие казачьи городки".

Воевода белгородский сообщил:

"Полковые и городские всяких чинов люди и их крестьяне,
покинув свои поместные земли и всякие угодья и дворы и животы,
не хотя его великого государя службы служить, и податей
платить, и устроения морских судов, и у стругового дела, и у
лесной работы, и в кормщиках, и в гребцах, и у сгонки на плотах
быть, бегут на Дон".

Особенно тревожили царя Петра донесения о бегстве рекрутов из вновь
создаваемых воинских частей и работных людей со строительства Воронежских
верфей, Таганрогской крепости и других оборонных сооружений. Шведские войска
стояли на рубежах отечества. Дорог был каждый солдат, нужен был каждый
работник. И в конце концов огромное скопление беглых на Дону создавало
напряженное положение в тылу.
Политика донского казачества вызывала у царя все большее негодование.
Терпение Петра истощилось. Он решил перейти от слов и увещаний к действию...