"Павел Архипович Загребельный. Изгнание из рая ("Львиное сердце" #2)" - читать интересную книгу автора

- Подумаешь, начальство! - пробормотал Рекордя, вертя ключиками уже не
от себя, а к себе.
Ганна Афанасьевна принесла еще ворох бумаг, и Грише уже было не до
Рекорди.
Он углубился в официальные бумаги и только теперь наконец спохватился:
что же это с ним, и как, и почему? Сон или смех, смех или сон, и откуда на
него такое наваждение?
Бумаги ужаснули его количеством, размерами, угрожающим тоном,
загадочностью, а более всего - ненужностью. Белые и синие, красные и
рябенькие, узенькие и широкие, как стол, тонкие до прозрачности и жесткие,
как обложки, разграфленные и разрисованные, с главами и параграфами, с
пунктами и подпунктами, с правилами и исключениями, срочные и длительного
действия, однодневные и рассчитанные на перспективу; бумаги с требованиями,
напоминаниями, предупреждениями, вопросами и призывами, просьбами и
угрозами. И все это сыпалось на головы мизерного аппарата (председатель и
секретарь!) сельского Совета от организаций доминирующих и контролирующих,
регулирующих и координирующих, перворазрядных и подчиненных, консультативных
и декларативных, престижных и странных...


Смех и горе! Гриша хотел подбежать к окну, чтобы вдохнуть свежего
воздуха, но вовремя вспомнил о босой оппозиции. Неужели сидят до сих пор?
- А нет ли здесь, Ганна Афанасьевна, такой бумаги, в которой бы
спрашивали, над чем смеются на нашей территории, и чтобы поквартально, а то
и по месяцам? - обратился он к секретарю.
- Да что вы, Григорий Васильевич! - испугалась Ганна Афанасьевна. -
Разве такое возможно?
- Значит, нет? Жаль. А то бы мы ответили... Ну, ладно. А катушка ниток
десятого номера у вас найдется?
- Можно посыльного в сельмаг направить.
- Попросите, пускай купит. Вот деньги. Брал для обеда, но, вишь,
пообедать мне сегодня не удалось...
- Надо делать перерыв, - посоветовала Ганна Афанасьевна.
- Забыл.
- Завтра я вам напомню.
- Благодарю.
Ганна Афанасьевна ушла, а в кабинет проник неслышно, будто чума,
товарищ Пшонь.
- По-моему, я вас не вызывал, - сказал Гриша.
- А я сам пришел.
- Недавно же виделись.
- Это было вчера.
- Вы там уже успели вступить в конфликт с директором школы?
- Не я, а он со мной вступил в конфликт! Но не на того напал! Я ему не
колокол! Я никому колоколом не буду! Я не позволю!
- Колоколом? - Гриша ничего не понимал. - Каким колоколом? По-моему, вы
морочите мне голову.
- Ага, морочу? А вы знаете, кто я такой? Вы думаете я - Пшонь? Просто
какой-то негодяй перекапустил нашу прославленную фамилию. Я ведь не Пшонь, а
Шпонька!