"Павел Архипович Загребельный. Изгнание из рая ("Львиное сердце" #2)" - читать интересную книгу автора

здания - храм здоровья, спортзал, гимнастические снаряды, шведские стенки,
боксерские груши, батуты, вороха мягких поролоновых ковров. По правде
говоря, Гриша здесь еще ни разу не был, поэтому вошел в спортзал несмело,
почтительно, с пиететом, то есть с некоторым дрожанием конечностей, хотя и
неуловимым, но сущим. К тому же напугали его какие-то необычные
звуки-всхлипы, разные выкрики, что-то и вовсе неожиданное:
- Леопольд, жалкий трус, выходи!
Детей у Гриши не было, а у механизаторов нет времени смотреть
мультфильмы, поэтому он даже представления не имел о телевизионном коте
Леопольде и с некоторым любопытством немного постоял и посмотрел, что
выделывают юркие мышата с ленивым и неповоротливым котом на цветном экране
59 сантиметров по диагонали.
Лишь потом он вспомнил о цели своего прихода сюда, оторвал взгляд от
телевизора (не очень и далеко пришлось отводить глаза, кстати!) и увидел
рядом с этим чудом техники, информации, искусства и обалдения самого
товарища Пшоня, который, удобно разлегшись на мягких поролонах, накрыв лицо
своей панамкой, спокойненько спал под крики дерзких мышат, пытавшихся
отомстить ленивому коту за миллионолетние кривды своих предков. Причина
такого, прямо скажем, неуместного и раннего сна таилась не в телевизионном
шуме, а в бутылкоподобной посудине без этикетки и мисочке с малосольными
огурчиками, стоявшими на телевизоре. Пшонь лежал так удобно, что мог бы
достать и бутылку, и огурец из мисочки как правой, так и левой рукой. Это
Гриша заметил и оценил. И может, именно это вселило в его душу какое-то
уважение к Пшоню. Да и как же иначе? Мы всегда хотим уважать людей, к
которым приходится обращаться за помощью. А Грише нужна была помощь Пшоня,
как специалиста.
- Товарищ Пшонь! - тихонько позвал он.
Храпение в ответ было такое, будто перетряхивали кости египетских
фараонов всех династий (а династий там было много, ой-ой!). Гриша даже
попятился малость - ему казалось, что в распластанном на поролонах спящем
Пшоне вообще нет ничего телесного, а одни лишь кости и этих костей вроде бы
вдвое больше, чем у всех людей. Что за наваждение!
- Товарищ Пшонь! Слышите? - уже громче позвал он.
Мослы зашевелились, затарахтели, панамка слетела с лица сухого и злого
(может, это и не мумия фараона, а мумия скорпиона?), кости затарахтели еще
раз, потом раздался въедливый и недовольный голос:
- Что там? Чего надо?
- Это я, - сказал Гриша. - Левенец, председатель сельсовета.
- А-а, - Пшонь сел, протер глаза, потом кинул за спину руки, взял из
мисочки огурец, хрустнул. - В чем дело?
- Огурчиками закусываете?
- Сказано же было: я - вегетарианец.
- А бутылка без этикетки? Продукция тетки Вусти? Могу организовать вам
участкового Белоцерковца, он вмиг все оформит.
- Я сам его оформлю! Вы еще меня не знаете. Если я пью самогонку, то не
для того, чтобы ее пить, а для того, чтобы знать, какие безобразия здесь у
вас творятся. Ясно? И если выдумаете, что я спал на рабочем месте, а вы меня
разбудили, так знайте, товарищ председатель, что в это время внутренним
зрением я видел ваше двоеженство, которое может перейти и в троеженство!
Катерина Щусь и Дарина Порубай вам знакомы? А ваша помощница на комбайне?