"Павло Загребельный. Скрюченное озеро" - читать интересную книгу автора

его.
- Единодушно или единогласно?
- Не вижу разницы.
- Любопытно, как вы могли смотреть ему в глаза.
- Мистер Бентвуд отсутствовал.
- Так я и знала!
- Мисс Грин, не кажется ли вам, что мы уклоняемся от сути?
Присутствовал или не присутствовал мистер Бентвуд - не имеет значения.
Для нас сегодня главное: определиться в своем отношении к этому человеку.
Вы меня поняли? На мне лежит ответственность, поэтому я должен знать
мнение моих учителей. И вот я еще раз спрашиваю вас, мисс Грин, каково
ваше отношение к поведению мистера Бентвуда?
- Хорошо, мистер Дрискол. Помните, чем вы меня встретили, когда я
появилась в вашей школе? Вы напугали меня, да что там напугали - вы
буквально убили меня разговорами о смерти и категорическим требованием
методически внедрять тему смерти даже в биологии, хотя эта наука ближе
всех стоит к жизни. Вы еще тогда цитировали Эмерсона. Чтобы показать вам,
как я прислушиваюсь к наставлениям старших, я тоже процитирую вам
Эмерсона, и это и будет моим ответом на ваш неожиданный и не очень
тактичный вопрос. Эмерсон писал: ?Кто из тех, кому видна низость нашей
политики, внутренне не радуется за Вашингтона, уже давно завернутого в
саван и навсегда беспечного,- ведь когда его опустили в могилу, связанная
с ним надежда человечества еще не была погребена...? Так вот, мистер
Дрискол, у меня теперь такое настроение, что лучше бы я умерла. Никаких
надежд у меня уже нет, но хотелось, чтобы они где-то еще оставались. Я
слышала о всей этой позорной истории, знаю, как обрабатывали мистера
Бентвуда, как ему угрожали... И вот я молодая, красивая, впереди у меня
вся жизнь, а мне не хочется жить. Вы меня понимаете, мистер Дрискол?
Директор поскреб свой сержантский ежик. Даже его черствая душа не могла
остаться нечувствительной к такой неожиданной вспышке.
- Поймите меня, мисс Грин,- стал он осторожно нащупывать почву для
отступления,- я отвечаю за школу, за всех и каждого... И мне не
безразлично... Я должен выявлять... Этот разговор вызван наилучшими
намерениями... До меня дошли слухи... И я подумал. Может, вам нужна
помощь... Может, совет... Только это, мисс Грин, и только так...
- Благодарю вас,- чуть слышно промолвила Кэтлин. - Мне не нужна помощь,
а тому, кому она нужна, кто поможет, кроме него самого?
Она должна была бы еще напомнить директору сказанные им в тот первый
день слова: ?Зло станет благодеянием, а лед возгорится?.
Но не стала напоминать, только подумала про себя молча.
И лед возгорелся!
До сих пор Кэтлин не имела дела с газетами. Они существовали для нее
как-то отстраненно, хотя и неминуемо, как мухи. Ну, там время от времени
разводят флафф, то есть пену, которая исчезает иногда еще быстрее, чем
появляется. Но теперь в один день открылось ей, какая это страшная угроза
для человека. Весь мир лихорадочно выискивает новые и новые виды
вооружения, тотального уничтожения, бомбы, яды, вирусы, лучи смерти, а до
сих пор почему-то никто не заметил, что такое оружие уже давно изобретено,
действует неустанно и безжалостно, ежедневно уничтожает не только
отдельных людей, но и добрые намерения, великие идеи, народные