"Павло Загребельный. Капитан Шопот" - читать интересную книгу автора

Этот белобрысый одутловатый мужчина с водянистыми глазами, в тщательно
выглаженном светло-сером костюме с черной ленточкой на лацкане пиджака
выделялся из пестрых туристов своей молчаливостью и стремлением к
одиночеству. Он не надоедал мелочными расспросами интуристовским
переводчикам, не стремился брать интервью у первого встречного, не
раздаривал автографов и не собирал их, не возмущался тем, что его не
приглашает провести вечер какая-нибудь советская семья, не стремился
обрастать в новой стране знакомыми. И маршрут для своего путешествия выбрал
самый простой и скромный: через Карпаты и Полесье в Киев и обратно. Ясное
дело, для небольшого хотя бы разнообразия возвращаться должен был по другой
дороге. Не соблазнила его Москва с ее Кремлем, самым большим в мире
собранием старинных русских и византийских икон, фресок и мозаик, не
потянуло и в Ленинград, где один лишь Эрмитаж стоит половины всех музеев
Европы, вместе взятых. Рекламные проспекты "Интуриста" приглашали
путешественников на теплые берега Черного моря, в Крым и на Кавказ или в
оазисы Средней Азии - ни одна страна в мире не могла предложить туристам
такой большой выбор!
Но белобрысый мужчина с траурной ленточкой на лацкане пиджака был
слишком углублен в свои печали, чтобы броситься следом за своими
соотечественниками и коллегами к Кремлевским стенам, в сибирскую тайгу, к
мечетям Самарканда и монастырям Грузии. Потихоньку ехал он по глухим шоссе,
останавливался в небольших украинских городах, тихих и живописных, часто
принимали его за чеха и проявляли в соответствии с этим надлежащий почет и
уважение, и турист не очень-то торопился исправлять ошибку. Ну, он не чех, а
немец. Мог, следовательно, быть из дружественной Советскому Союзу Германской
Демократической Республики. То, что он из Федеративной республики, абсолютно
ничего не означает. Когда проводят границу, не спрашивают, с какой стороны
от нее ты хочешь жить. Он очутился по ту сторону границы - вот и все. Но
этой большой стране он симпатизирует. Точно так же, как и ее друзьям.
Доказательством тому является хотя бы его машина. Он купил ее в
Чехословакии, хотя известно всем, что западные немецкие машины отнюдь не
плохие. Иногда, когда в этом была крайняя необходимость, мужчина вступал с
кем-нибудь в беседу: в чайной, у дороги, на бензостанции. Хвалил эту землю.
Печально вздыхал, выражал сожаление, что его жена, которая так хотела
поехать в Советский Союз, неожиданно умерла перед самым путешествием.
"Бывает же такое несчастье с человеком?" - сочувственно говорил собеседник.
Тут все соболезновали доктору Кемперу; работники "Интуриста" заблаговременно
предупреждали своих коллег, чтобы они с особенным вниманием встретили
доктора, который тяжело переживает утрату любимой жены.
Так неутешный вдовец в тяжком одиночестве, в стороне от больших трасс
заканчивал свое траурное турне, как глубокомысленно определил он его в
беседе с сотрудником советского туристского агентства, в отличие от
незабываемого сладкого путешествия медового месяца, который они совершили
когда-то с Гизеллой. Это было так давно, словно бы не во время его, Кемпера,
жизни, словно бы и не с ним, а с его двойником, с его духовной эманацией.
Это не он, а только его дух отправился тогда с Гизеллой по Рейну. Сели на
пароход в Кельне, поплыли к зеленым вершинам Семигорья к скале Дракона, к
Лорелей, вдоль долин Пфальца, старинных замков, тихих городков,
засмотревшихся в вечные воды великой немецкой реки. Ночевали в маленьких
гостиницах и пансионатах. Сходили с парохода там, где у Гизеллы появлялось