"Илья Захаров, Герман Тодоров. Hа улице Кондитерской (сказка) [O]" - читать интересную книгу автора

Белая горячка, что ли? Да нет, по рассказам Тулупыча, она начинается
иначе.
"То-то и оно, что иначе" - ласково помыслил он.
"А ты откуда знаешь?"- непроизвольно сорвалось с мозгов у Вовы.
"Детка,- подумал Вова и посмотрел на Папахена,- мне это досталось
перед самым прибытием сюда".
Где-то на самом дне Вовиного сознания закопошилась неясная тревога, и
он ощутил некий душевный неуют. Однако, собрав волю в охапку, он все
же решил продолжить труд на благо науки (да здравствует которая).
Выверенным движением он рассек скальпелем кожу и собрался подцепить
крючком сухожилие.Тут же он получил невидимый, но очень чувствительный
пинок в челюсть. Папахен! пакостник,- даже не шевельнулся. Кстати,
хотя удар и был чудовищной силы, Вову даже не пошатнуло, а нечто вроде
острой боли быстро прошло.
"Так, так его, а то он скоро и до меня доберется, паскудище", -
подумал Вова сварливым женским голосом.
Вова присел на подоконник и попытался сосредоточиться.
"Это кто?"- робко подумал он.
"Хто, хто, общественность,"- донеслась из глубины хриплая прокуренная
мысль.
Вова въезжал, но медленно. Мысли его крутились, как кинокадры в
рапиде, постоянно натыкаясь на наплывающую откуда-то с затылка
головную боль.
"А зачем?"- подумал Вова (он всегда любил логику в беседах).
"Бастовать будем. Вот зачем!"
"Как это?"
"А так: раз, два, и баста!" - подумал Вова с такой силой, что чуть не
потерял сознание. Трясущейся то ли с похмелья, то ли от страха рукой
он достал сигарету и чиркнул зажигалкой.
"А здесь не курят" - ехидно подумалось ему.
Встав на нетвердые ноги, Вымрик еще менее твердой походкой прошел к
холодильнику и заглянул внутрь. Все осталось, как было.
"Постыдился б на раздетую женщину смотреть, охальник" - сердито
сработали Вовины мозги.
"Да что они, сговорились, что ли?"- со злостью обреченного подумал он
и затравленно огляделся.
"А че нам сговариваться? Все и так ясно! Вам, вредителям, лишь бы
основы разрушать! Hо не на таких напали!" - вразнобой подумал Вова.
Крепко зажмурившись, он предпринял героическое усилие взять мысли под
контроль. - "Ты репу-то не морщи, живодер!" - тут же подумал он и
потерянно посмотрел на Мезозоя.
В полном изнеможении Вова опустился на кафельный пол. Утреннее
похмелье начало казаться ему райскими кущами.
"То ли еще будет! Мы тут вам манифест приготовили. Хватит над
народом измываться!" - продолжали греметь беспощадные мысли.
"Какой манифест?"- в отчаянии подумал наш герой.
"Правильный, по всей форме! Сколопендра, зачти!"
В Вовиной голове раздался шорох бумаги, и хорошо поставленный
лектоpский голос подумал: