"Виктор Залгаллер. Быт войны " - читать интересную книгу автора

Помогаю наложить жгут.
Докторша, держась за клещи, мотает мне голову. Все не может вырвать
зуб. Боли не
чувствую - шок из-за раненой девочки.
Конец октября. Срочно ночью сматываем линию. Концевые станции уже ушли.
Темно, шевелю пальцами пред носом - не видно. Иду, наматывая провод. Падаю
метров с двух в речушку. Тихо.
Отход общий. Неужели опять отступление?
Рассвет. Навстречу идут моряки. На спине плита от миномета, на плече
минометная труба и
еще на каждом плече по две мины, связанные за хвосты. И винтовка. Иной
еще волочит "Максим".
Они принимают позиции нашей дивизии.
А мы идем в Ораниенбаум. Там, примерно 30 октября, грузимся в суда.
Ночь в набитом трюме. Каждому - банка трески в масле. Слышен плеск
воды. Тихо, без выстрелов.
Мы в Ленинграде. Узнаю, куда идем. Первый же прохожий берется отнести
письмо жене.
Пост Фарфоровский. Соседи дают нам комнату, жена остается на ночь со 2
на 3 ноября.

Часть 2.
В ОБОРОНЕ

3 ноября 1941 года. Уходим с поста Фарфоровский под Колпино на Красный
Кирпичик. По дороге,
в селе Рыбацком, на ходу выменял за хлеб жестяную буржуйку. Волоку ее
20 верст поверх вещмешка. Гражданские уже ценят еду, а мы уже ценим тепло.
Землянки роем в буграх глиняных отвалов. На узле связи печка, а в штабе
- нет. Приказано отдать. Отказываюсь. (Хочется вынести ее и взорвать
гранатой, обидно.) Присылают забрать печку. Меня "арестовывают", приводят в
штаб. Старший лейтенант Удалов, ПНШ - I артиллерии, улыбаясь глазами, сурово
говорит: "Будешь сидеть со мной под арестом" (у печки). И показывает схемы,
которые чертит на морозе.
Середина декабря. Мы в подвалах недостроенного здания Спиртострой. У
Невы. До села Ивановского и Отрадного, что за речкой Тосно, где немцы, около
3 километров голых торфяных полей. День за днем по корпусу бьют снаряды. А
за домом - машины, кухни, рации, - почти мирная обстановка.
В ночь прибытия на эту позицию тяну линию в темноте. Место еще
незнакомое. Споткнулся о мягкое. Ощупываю - труп. Сразу успокоился. Отдыхаю
рядом. Интересно, спятил я, если меня успокаивает встреча с трупом ночью? Во
всяком случае, я уже совсем другой.
Из - за опоздания батальона связи всю связь проложили мы вдвоем с
Тихоновым. Нам объявлена благодарность по дивизии.
Как - то в лунную ночь оправлялся за бугром. "Фью, фью..." Странно, в
холод поют птицы. Снова "Фью, фью..." и очередная пуля срезает перед моим
лицом веточку. Целятся издали. Меняю позицию.
Говорят, в Понтонной выстраивали старшин и поваров. Перед строем
расстреляли двух. Один взломал каптерку и украл два кирпичика хлеба, другой
- спекулировал едой со склада.