"Сергей Залыгин. Свобода выбора" - читать интересную книгу автора

неподсудности. Странным образом для Нелепина дело постоянно сводилось только
к личности подсудимого, теряло свою философичность, а это его не устраивало: личность
императора должна была служить Нелепину не более чем отправной точкой.
У него не было желания погружаться в атрибутику, в обстановку дворца, в
характеры всех членов семьи- нецарственно простеньких (за исключением разве
что Марии) дочерей Николая Второго, болезненного наследника Алексея, не говоря
уж об императрице Александре. В этом отношении всякого рода сплетен в литературе и
без него хватало.

- СУД! - продолжал твердить
Нелепин. - Суд не над личностью, а над властью!

СУД
с самой большой буквы, то есть без приговора подсудимому, но с вердиктом по
поводу власти. Всяческой, а заодно и сегодняшней!

В
то же время вот что уже было, было бесспорно: покуда Нелепин собирал досье на
императора в синие папочки, покуда папочки нумеровал, можно сказать, вел
следствие, он со своим подсудимым, с императором Николаем Вторым, свел
довольно близкое знакомство, если не сказать - приятельство. Подобной ситуации Нелепин
ни в коем случае не предусматривал.

В
течение ночи Нелепин нередко просыпался на два и более часа, обдумывал свой
роман - и вот тут-то, не то во сне, не то наяву, и начинались и происходили между
ними беседы. Пока что на общие и политические темы - о позиции Англии,
о возможности сепаратного мира с Германией, о ценах на продукты питания в
России в самом начале 1917 года.

Разговор же
по наиболее существенному и животрепещущему для Нелепина вопросу - все о
той же, о той же конституционной монархии - Нелепиным же и откладывался.

Его начал Николай Второй.

- Мы не понимаем нынешнюю
действительность, - произнес он не по-императорски, а довольно робко и
неуверенно.

- Я тоже не понимаю... - взаимно оробев,
ответил Нелепин. А что еще мог он ответить? - А ваше время вы понимали?

- Время надо понимать исходя из собственных обязанностей. То есть
из обязанностей перед Господом Богом, перед совестью, которой Бог награждает власть
имущих. Нынче у вас на этот счет - как?

- Все
может быть! - уже весьма запальчиво, хотя и не совсем, кажется, толково ответствовал Нелепин.
- Может быть, и у нас имеется совесть!