"Валерий Замыслов. Иван Болотников (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

"Срамно в лаптях к патриарху. Старцы на одежу денег не жалели, велели
казисто одеться", - подумал он, разматывая онучи.
Сапоги оказались в самую пору, а чуни он сунул в котомку: сгодятся на
обратный путь. Сиделец подтолкнул его в спину.
- Гуляй боярином... Налетай, православныя! Сапоги белыя, красныя,
сафьянны-я-я!
Толпа оттеснила Васюту к деревянному рундуку3, за которым возвышался
дебелый купчина, зазывая посадский люд к мехам бобровым. Обок с Васютой
очутился скудорослый старичок в дерюжке.
- Облапушили тебя, молодший. Сапогам твоим красная цена пять алтын, -
молвил он и тут же добавил, видя, что Васюта порывается шагнуть к сапожной
лавке. - Напрасно, молодший, на всю Москву осмеют. Тут, брат, самому
кумекать надо. А купец, что стрелец: оплошного ждет. Ты, знать, из
деревеньки?
- Угадал, отец. Как прознал?
- Эва, - улыбнулся старичок. - Селян-то за версту видно. Вон как по
теремам глазеешь. Впервой в Белокаменной?
- Впервой, - простодушно признался Васюта. - Лепота тут. И церква и
хоромы дивные.
- Красна Москва-матушка, - кивнул старичок и повел рукой вправо. - То
храмы монастыря Николы Старого. А хоромы да палаты каменны - царевых бояр.
Зришь, чуден терем? Князя Ондрея Телятевского, а за им, поодаль -
Трубецкого, Шереметева да Воротынского. Зело пригожи.
Мимо, расталкивая посадских, прошел высоченный мужик, оглашая торговые
ряды звонким, задорным кличем:
- Сбитень1 горяч! Вот сбитень, вот горячий - пьет приказный, пьет
подьячий!
- Поговористый парень, - сказал Васюта,
- Этого знаю - провор! Железо ковать, девку целовать - везде поспеет.
Тут иначе нельзя, на торгу деньга проказлива.
Старичок еще что-то промолвил, но толпа вдруг качнула Васюту к
бревенчатой мостовой; над Никольской гулко пронеслось:
- Царев сродник2 едет!.. Боярин Годунов!
Стало тихо, будто глашатай кинул в толпу черную, скорбную весть. От
Никольских ворот показались стремянные стрельцы в малиновых кафтанах;
сидели на резвых конях молодцеватые, горделивые, помахивая плетками. Васюта
сунулся было наперед - хотелось поближе посмотреть на ближнего царева
боярина - но любопытствовал недолго: плечо ожгла стрелецкая плеть.
- Осади-и-и! Гись!
Отшатнулся, схватился за плечо, а за спиной оказался все тот же
приземистый старичок в дерюжке.
- Не везет те, молодший. У нас и за погляд жалуют. Жмись ко мне.
А стрельцы все напирали, теснили слобожан к рундукам и боярским тынам;
наконец на белом скакуне показался и сам Годунов, лицо его несколько раз
мелькнуло в частоколе серебристых бердышей, но Васюта успел разглядеть. Оно
было чисто и румяно, с черными, как смоль, бровями и с короткой курчавой
бородкой; из-под шапки, унизанной дорогими каменьями, вились черные кудри.
"Статен боярин и ликом пригож", - подумал Васюта.
- Злодей... Убивец, - услышал за спиной горячий шепот.
- Царевича невинного загубил, - вторил ему другой тихий голос.